«Мягкая сила» в мировой политике. М. А. Неймарк
Читать онлайн книгу.
Ныне же российско-китайские политические отношения – невзирая на цивилизационную отчужденность и вяловатую экономическую составляющую – являются образцовыми. Почему? Да по той очевидной причине, что политические интересы двух гигантских соседей в основном совпадают.
Политические интересы определяют главное и в китайско-американских отношениях. Вплоть до 1970-х гг. США и КНР находились в состоянии конфронтации и лишь 5 % американцев отзывались о китайцах положительно, остальные называли их “коварными”, “воинственными”, “невежественными”. Но вот в 1972 г. президент Никсон совершает в Поднебесную сенсационный визит, Вашингтон сближается с Пекином с целью совместного противостояния Советскому Союзу. И в общественном мнении за океаном мгновенно происходит переворот, в адрес обитателей “Срединной империи” начинают звучать замечательные эпитеты: “трудолюбивые”, “умные”, “артистичные”, “прогрессивные”, “практичные”. Восторги продолжались до тех пор, пока Китай оставался сравнительно слабым и являлся попутчиком США на мировой арене.
Ныне, когда Поднебесная превратилась в “сверхдержаву” и показывает зубки, от восторгов не осталось и следа. У современного Китая недостатков в 10 раз меньше, чем у КНР образца 1972 г., а американцам чудится, что их стало несравненно больше. В экономике эти страны, пользуясь китайским выражением, “близки как губы и зубы”, товарооборот превышает российско-китайский почти в шесть раз. Бурно развиваются гуманитарные связи: юные китайцы рвутся на учебу в Новый свет, а американцы испытывают почти религиозный экстаз по поводу достижений древней цивилизации Поднебесной. Но на фоне такого экономико-культурного слияния между Пекином и Вашингтоном разворачивается геополитическое противоборство. И их взаимное восприятие ухудшается.
Подобные примеры из современной жизни человечества можно приводить бесконечно. Так что панацеи от политических противоречий нет. Вернее, панацея заключается только в урегулировании самих этих противоречий. Выдающийся английский историк Арнольд Тойнби в мемуарах отмечал, что в 1911 г. немцы убеждали его: Германия и Великобритания настолько тесно сотрудничают, что стали неразлучными партнерами и уже никогда не будут воевать друг против друга. И Тойнби проникся оптимизмом, поверив в то, что Европе гарантировано светлое будущее. Но три года спустя Лондон и Берлин (вместе с другими) развязали Первую мировую войну, за ней последовала еще и Вторая – и никакая “мягкая сила” (экономическая взаимозависимость, культурная близость, научное сотрудничество), увы, не помогли.
Ставя перед собой цель нарастить российскую “мягкую силу”, надо понимать, что, с учетом размеров и потенциала России, сложной истории наших взаимоотношений с немалым числом государств, Москву даже при самых благоприятных тенденциях развития отечества будут не столько обожать, сколько побаиваться. Хорошо бы, чтобы при этом уважали.
Е. П. Бажанов, ректор Дипломатической