За право жить. Виктор Вассбар
Читать онлайн книгу.
Савватеевич встретил разведчиков добро, выставил на стол хлеб, яйца, варёную картошку, оставшуюся с ужина и соления. Предложил самогон, но Берзин, поблагодарив, отказался.
На вопросы Берзина, есть ли поблизости немцы и сколько их, хозяин заимки ответил, что верстах в пяти проходит дорога и часто с той стороны слышатся звуки моторов машин и другой военной техники.
– Сам-то я не ходок, ноги не слушаются, будь они неладны, а внук… Сёмка, где ты?
– Здесь, деда! Где мне ещё быть? – послышался с печи бойкий мальчишеский голос.
– Слезь с печи-то, да обскажи всё, что видел.
С печи по приставной лестнице спустился мальчик лет двенадцати, подошёл к деду и с интересом – без робости перед незнакомыми людьми, осмотрел каждого гостя, затем вопросительно посмотрел на Берзина, определив каким-то ему известным чутьём, что он самый главный командир, и что на его вопросы следует отвечать.
В беседе с мальчиком, Берзин понял, что где-то невдалеке находится штаб какой-то немецкой части, так как по дороге часто передвигаются легковые автомобили и мотоциклы, а на тропе близ дороги иногда появляются одиночные солдаты.
– «Языка» будем брать на тропе, – решил лейтенант и, поблагодарив хозяина, двинулся в путь.
Проводником вызвался идти внук Феофана Савватеевича – Семён.
Шли густым лиственным лесом. Дождь хоть и прошёл, промокли изрядно.
Застрявшие в листьях деревьев, кустарников и траве крупные капли ушедшего ночного дождя прощальным холодным салютом, бриллиантово играющим под ударами лучей утреннего солнца, орошали ноги, плечи и голову разведчиков, отчего всем им было зябко, неуютно и в какой-то мере даже страшно, – своя, родная, русская земля, но порабощённая врагом таила опасность.
Прибыв к тропе, Берзин отправил мальчика домой, а сам с разведчиками выбрал надёжный участок для наблюдения и замер в ожидании одиночного солдата. Немецкий солдат не заставил себя долго ждать. Он шёл по тропе и насвистывая какую-то песенку.
Немца взяли быстро, он даже пикнуть не успел. Связали руки, усадила на траву. Сапрунов начал его допрашивать, но фашист с испугу заикался, говорил что-то нечленораздельно, было видно, как у него тряслась голова и слышно, как стучали зубы. И всё же через некоторое время удалось выяснить, что немецкий солдат работает истопником в госпитале в километре отсюда, ему пятьдесят два года и как язык он абсолютно бесполезен. Перед Берзиным встал вопрос: «Что делать? И как быть с пленным?» Без «языка» возвращаться нельзя, значит, надо ждать, а его сержант Чигилейчик, ненавидящий всех немцем поголовно, предложил зарезать, «как бешенную собаку», сказал он, но лейтенант решил иначе.
– Всякое может быть. Не добудем «языка», этого приведём. Что-то же он знает, хотя бы наименование воинских частей, откуда поступают раненные.
Фашист, поняв, что разговор идёт о нём, попросил листок бумаги. Лейтенант дал ему листок из блокнота и карандаш. Немецкий