В поисках дракона (сборник). В. В. Кадыров
Читать онлайн книгу.
офицеры, влившиеся в его воинство. Судьбу свою Унгерн знал заранее. Многочисленные гадания накануне вторжения в пределы Дальневосточной республики говорили о его скорой гибели. Оссендовский несколько раз повторяет, что Унгерну, после начала действий против Советов, оставалось жить сто двадцать дней. И барон знал об этом и шел навстречу своей смерти.
После поражения под Троицкосавском, отступления и нового поражения под Селенгинском было предательство офицеров, убийство помощника барона генерала Резухина и покушение на самого барона. Унгерн метался между бригадами, которые самовольно, под руководством взбунтовавшихся офицеров, уходили на восток, в Приморье. Все это продолжалось до тех пор, пока его обманным путем не связали бойцы из монгольского отряда Азиатской дивизии. Им не хотелось идти с бароном в далекий Тибет к Далай-ламе. Встретившийся отряд красных взял монголов в плен и с удивлением обнаружил, что на телеге под одеялами среди кулей с провизией лежит связанный человек. На вопрос, кто он такой, барон ответил просто: «Я барон Унгерн-Штенрберг».
Барон вроде бы пытался покончить с собой во время его транспортировки на советскую территорию, но разные обстоятельства не позволили ему это осуществить. Впрочем, как показали дальнейшие события, эти попытки были совершенно излишними либо они были выдумкой большевиков. Барон Унгерн не боялся смерти. Он не просто мужественно держался и вел себя достойно, он был совершенно спокоен и на суде, и во время расстрела.
На вопрос о заслугах Унгернов перед Россией барон с гордостью произнес: «Семьдесят два убитых на войне!»
Чем больше читал Виктор о таинственном бароне Унгерне, тем больше вопросов рождалось в его голове. Каждый очевидец или участник тех далеких событий счел своим долгом описать Романа Федоровича. Это были разноречивые рассказы. Кто-то пытался слухи выдать за чистую правду, кто-то старался выгородить себя и очернить барона. Сам Унгерн на суде всю вину взял на себя: его люди выполняли его личные приказы и не могли поступить иначе. Подробно описывались казни, которые приводились в исполнение в Азиатской дивизии. Пороли ташурами до смерти, сжигали на кострах, душили и расстреливали. Хотя случаи, за которые подвергали казни, бывали исключительные. Например, полковник Лауренц, служивший у Унгерна, приказал отравить всех раненых в госпитале, сославшись на приказ барона избавиться от обузы.
Образ Унгерна от рассказа к рассказу становился все нереальней и ужасней, так что вскоре Виктор прекратил чтение. В голове был хаос. Люди, даты, места сражений, события, ламы, Богдохан, полковник Сипайлов, ради удовольствия удушающий невинные жертвы, его подручный капитан Безродный, вырезающий без сожаления русских в городах и селах, барон Унгерн, приказывающий уничтожать всех коммунистов и евреев, ибо евреи придумали революции, – все смешалось в кипящем мозгу. И над всей этой мятущейся массой желтое знамя Чингисхана с его мистическими знаками – свастикой. Оно