Иная планета (сборник). В. В. Кадыров
Читать онлайн книгу.
экстренную операцию. Кто-то ковылял на костылях, скручивая на ходу из обрывка газеты «козью ножку» для махорки. Где-то громко стонал тяжелораненый боец. Я испуганно тряхнул головой, стараясь прогнать наваждение.
– На фронте я оказался вновь только в январе 42 года, – голос отца был тверд и спокоен. – И как говорится – из огня да в полымя. Советские войска получили приказ контратаковать немцев. Мы должны были освободить город Старая Русса, а потом взять в «котёл» несколько немецких дивизий возле города Демянска. Это были жестокие бои. Нам удалось окружить восемь немецких дивизий вместе с моторизованной дивизией СС «Тотенкопф». Но немцы беспрепятственно получали и боеприпасы, и продукты, вплоть до свежих подкреплений, ежедневно по воздуху. Мы же были лишены самого необходимого. В феврале был отдан приказ захватить город. Мы по три-четыре раза в день ходили в атаки. Кровью была пропитана вся земля. Было столько убитых, что трудно было пройти. Я не был под Сталинградом, не могу сравнивать, но там, под Старой Руссой и Демянском, было столько пролито нашей крови, что кровожадней битвы я больше не видел за все остальные годы войны.
Немцам тоже не удалось прорвать «котёл», и окружение приняло затяжной характер. Я был награжден орденом Красной Звезды и отправлен на курсы воздушно-десантных войск. Немцы широко практиковали высадку десанта при наступлении. Советское руководство тоже решило укрепить войска десантными соединениями.
Я получил звание лейтенанта и попал на службу в генеральный штаб Красной Армии. И там я встретил твою маму. Ей тогда было всего двадцать лет. У нее была такая длинная коса, что казалось, будто большая толстая змея любовно обвивала стройный стан девушки. Это было так неожиданно: в армии встретить девушку с косой. Одного ее взгляда было достаточно, чтобы поразить меня прямо в сердце…
Я вспомнил фотографию матери в молодости. Тонкие черты лица, большие серые глаза – она была по-своему красива. Лишь слегка приплюснутый нос, как говорили в народе «картошкой», нарушал идеальную картину.
– Молодость и веселый характер, – продолжал звучать отцовский голос, – придавали ей такое очарование, что вскоре я не мог больше думать ни о чем, кроме этой девушки. Она работала машинисткой в штабе армии, и я под разными предлогами старался попасть в этот штаб.
Дуняша сначала категорично отвергала всяческие знаки моего внимания. Но я был упрям и твердо знал: девушка должна стать моею…
Тут же в памяти всплыли фронтовые фотографии отца. Выглядел он тогда лихо: стройный, как кипарис; волнистые черные волосы, выбивавшиеся из-под офицерской фуражки; на груди боевой орден. Его и без того темная кожа просмолилась солнцем и морозами. Лишь горящие глаза да белые зубы выделялись на смуглом, словно у негра, лице.
– Девушка и слыхом не слыхивала, что в Советском Союзе живут еще и казахи. Для нее что казах, что казак звучало одинаково. Тем более, что и звали меня на фронте по-русски – Валентином…
Я знал, что мать до войны закончила