Третьего не дано?. Валерий Елманов
Читать онлайн книгу.
железах, – уточнил Борис Федорович. – Вот токмо Семен Никитич доведается, с каким таким подлым умыслом объявил он себя так-то, и сразу аглицким людишкам выдам, яко они просили. Пущай везут обратно да примерной для всех прочих казни предадут!
Лицо его побагровело, голос сделался хриплым. Чувствовалось, что дыхания не хватает, поэтому концовка гневной речи прозвучала полушепотом, и от того показалась мне еще более зловещей:
– Сам бы с радостью четвертовал, да коль он с тобой в родстве, хошь и дальнем, не тронул. Пущай на родине с ним что хотят, то и учиняют, хоть вешают, хоть шею рубят – я уж о том отписал Якову.
Он замолчал, все так же тяжело дыша. Я было вновь потянулся к его левой руке, но он завел ее за спину.
– Неча! Покамест ты мне тут мизинец жамкал, он иной мизинец лобзаньями покрывал. Эва чего удумал! Без роду без племени, а туда же – в зятья! И… иди отсель, княже, – посоветовал он мне, понизив голос. – Опосля договорим.
Признаться, я слегка обалдел от таких оглушительных новостей, особенно последней, связанной с поцелуями – когда и как только ухитрился? – а потому поначалу не произнес ни слова.
Вот это известие так известие – как обухом по голове. Ехал как победитель, а вместо лаврового венка получил терновый. Пускай не на свою голову, но от этого не легче.
Едва придя в себя, я попробовал было открыть рот, но царь воззрился на меня столь яростно, что пришлось немедленно его закрыть.
Нет, я не испугался его гнева в отношении себя. Вон как возвысил – в названые сыны произвел, так что, даже если и разорался бы, все равно потом остыл бы.
Просто смысла не было.
Первую вспышку гнева бесполезно унимать словами. Она глуха и безумна, он меня просто не услышит – злость прочно заткнула ему уши.
Гораздо выгоднее обратиться к нему потом, когда он слегка успокоится – лекарство приносит пользу, если давать его в промежутках между приступами, а не во время их.
Потому я не стал усугублять и, так и не сказав ни слова, вторично поклонился и вышел.
Машинально протопав по многочисленным коридорчикам и лесенкам до самого Красного крыльца, я очнулся лишь на улице, когда начинающаяся метель щедро плеснула мне в лицо сухими крупитчатыми снежинками, больше напоминавшими горошек.
Лишь тогда я немного пришел в себя, хотя по-прежнему не представлял, что можно предпринять в такой ситуации.
Нагнувшись к только что наметенному близ угла небольших деревянных перилец сугробику, я щедро черпанул из него снега и старательно протер лицо. Показалось мало.
Импровизированное умывание длилось минут пять. Щеки к этому времени, скорее всего, уже не румянились – полыхали кумачом, но мне было не до них. А потом кто-то тронул меня за плечо.
Оглянулся – стрелец.
– Меня до тебя, княж Феликс Константиныч, царевич Федор Борисыч прислал. Велел вопросить: неужто не заглянешь ныне? Сказывал тако ж, что, мол, коль не возжелает, то не нудить[37], потому как с дороги, одначе хошь и на краткий миг, но повидаться надобно, потому как кой-что поведать потребно.
Стрелец