Кошмар во сне и наяву. Елена Арсеньева
Читать онлайн книгу.
перехватив быстрый теткин взгляд, с сомнением покачала головой.
– Не было тут никого, – выдавила она и чуть не сморщилась – до того фальшиво прозвучал ее голос.
Тетя Галя досадливо причмокнула. Поверила ли больная, осталось неизвестным. Она зажмурилась; из-под крепко сжатых, дрожащих век медленно выползла слеза.
Альбине стало стыдно. Ну чего они с теткой издеваются над этой бедолагой, у которой и так ничего нет: ни имени, ни памяти, ни даже пола? Чтобы как-нибудь дать выход внезапно проснувшейся жалости, натянула одеяло на вздрагивающие плечи, одернула сбившуюся простыню. И с тоской воззрилась на тетю Галю, которая склонилась над второй больной. Неужели тетушка сейчас отправится досыпать и опять оставит Альбину одну? А если вновь заявится тот… доктор?
– А, мать твою так и этак! – не то изумленно, не то сердито сказала вдруг тетя Галя. – Надо же, вот старая дура, до утра дотерпеть не могла!
– Что, простыни менять будем? – уныло спросила Альбина.
– Какие простыни! – взвилась тетя Галя. – Ты что думаешь, она обделалась? Как бы не так! Померла, зараза!
Сокрушенно покачала головой:
– Ну все, кажется, я поспала! Вся ночь псу под хвост. А ну, мотай отсюда, Алька. Чтоб через минуту духу твоего в отделении не было. Черный ход открыт, там пройдешь. Давай-давай, а я за Иван Палычем пошла.
Тетя Галя бесцеремонно вытолкнула племянницу из палаты, хотя никакой особой нужды в том не было: Альбина и сама спешила, не чая оказаться как можно дальше. Но не только неиссякаемое желание выспаться вымело ее из больницы, как метлой. Страх гнал… страх, что за поворотом мелькнут вдруг широкие плечи, обтянутые белым халатом, бритвенно-четкий профиль с упавшей на лоб светлой прядью, снова послышится отнимающий силы шепот…
Обошлось: никто на нее не накинулся ни на лестнице, ни в коридоре. Альбина даже успела на последний троллейбус, так что не пришлось тратиться на такси. И все же долго еще колотилась дома под одеялом, не в силах согреться и уснуть, снова и снова слыша это пугающее, надрывное: «Дашенька… Дашенька…»
Первый раз Кавалеров увидел своего отца с вертолета.
Раньше он думал, что самое страшное, виденное им в жизни, – та черная марь на берегу Анадырки. Несколько обгорелых колышков торчали из вечной мерзлоты. Между колышками бродили олени, пощипывая мягкими, замшевыми губами ягель.
Кавалеров споткнулся о колышек и чуть не упал. Рассердился, хотел выдернуть его из земли – не удалось.
– Пупок развяжется, – сказал тогда проводник. – Не выдернешь.
Кавалеров удивился. Земля, что ли, удержит? Мерзлота мерзлотой, а лето на дворе, так и пляшет все под ногами, будто идешь по мшаве где-нибудь на родимой Нижегородчине. И перед ним не бог весть что – всего-навсего колышек, какие забивают, чтобы закреплять углы палаток. Одним ударом топора вгоняют в землю – чего бы не вырвать?
Просто из озорства попробовал дернуть еще раз. С тем же успехом. Только поясницу заломило. Смех один! На лесоповале такие кряжи ворочать приходилось, а тут на колышке полуметровом