Седьмой принцип. Геннадий Владимирович Тарасов
Читать онлайн книгу.
могли быть когда-нибудь построены в будущем. Но этот был ему незнаком. И именно в него устремилась Сова. Он бросился за ней не раздумывая.
Единственная мысль овладела им: во что бы то ни стало надо вывести Сову из этого гиблого места, где им обоим грозила смертельная опасность. Но молодая женщина, похоже, ни о чем не подозревала и, смеясь, уходила дальше, убегала, ускользала. Эта гонка продолжалась целую жизнь, а когда он, казалось, совсем уже настиг беглянку, пространство, это зыбкое и вечно меняющееся пространство стало сворачиваться, сжиматься в точку, превратившись в черную дыру. А когда чернота заполнила и поглотила все сущее, на черном и, казалось, исчезнувшем небе зажглись желтые глаза Нины Филипповны и захлопали, забили птичьи крылья. И в тот момент, когда он готов был что-то понять или что-то вспомнить, в уши его, парализуя сознание и истребляя мысли, ворвался не то крик, не то зов: «Алия-я-я-я! Алия-я-я! Алия-я-я-я!»
Глава 5
Опасайтесь утренних звонков
Из сна Лис вывалился, словно из мчавшейся на полном ходу машины, дверца которой не выдержала перегрузок на вираже и распахнулась. Но ему еще повезло, его выбросило прямо в глубокое кожаное кресло, в котором он, как ему помнилось, и был до того, как отправиться в этот странный сон. Он раскрыл глаза, и перед ними нависал потолок – чужое небо чужой квартиры. Лису понадобилось какое-то время, чтобы сообразить, где он находится.
Итак, он у Мишки дома. Сквозь незакрытое шторами окно в комнату вливался холодный свет еще самого раннего утра. Свет был слабым, он почти полностью поглощался тюлевой занавеской, поэтому в помещении царил густой, едва разбавленный серым мерцанием сумрак.
В прихожей, разрываясь от усердия, звонил телефон. Он звонил и звонил, подпрыгивая, словно это ему самому было жизненно важно докричаться, добиться и почувствовать прикосновение теплой руки. В продолжение сна и как его отголосок, в голове Лиса витали обрывки совсем другого зова, которые ему хотелось собрать, слепить и прослушать еще раз. Ему тоже казалось важным это сделать, но тот крикун в прихожей заполнил собой всю звуковую вселенную и совершенно не позволял сосредоточиться на чем-то другом.
«Какого черта? – дал волю своему раздражению Вениамин. – Кому там в такую рань понадобилось…» Он вдруг сообразил, что о его здесь нахождении, кроме Нины Филипповны, не знает никто и что она вряд ли стала бы ему сюда звонить, потому что и телефона не знает, да и просто незачем. Значит… Значит, что? Звонят Мишане? Но его здесь нет, следовательно, он может и не отвечать. Имеет полное на то право.
Телефон, захлебнувшись, наконец смолк, но, как оказалось, ненадолго. Через полминуты он, подскочив вверх на деревянной поверхности, забился в приступе рабочей горячки вновь. Служебного рвения ему было не занимать.
Веня совершенно точно знал, что делать этого не следует, что никаких хороших новостей для него не будет, а будут, наоборот, нехорошие, но словно какая-то сила все решала и делала за него, хоть и с его пассивным участием. Против воли, как зомби, он поднялся с нагретого кресла и вышел в коридор, к телефону.