Полуночный танец дракона. Рэй Брэдбери
Читать онлайн книгу.
День Всех Святых! Самый любимый. Когда-то. А как мы ждали Четвертое июля – надо было раньше всех проснуться, раньше всех кое-как что-то на себя нацепить, первыми выбежать на лужайку и взорвать к чертовой матери весь город с помощью шестидюймовых фейерверочных шаров… Да, все-таки Четвертое июля. Оно – самое крутое! Самое-пресамое – ну, когда же.
Хотя, наверное, в те времена все дни были такие – «ну, когда же». И дни рождения, и поездки на озеро, и фильмы с Лоном Чейни[1]. И горбун Квазимодо, и Призрак оперы… Все такое, что «ну, когда же, когда же?!». Я и сейчас бы не отказался копать в овраге землянки. И чтобы фокусники приезжали каждый год. Прямо сейчас рванул бы жечь бенгальские огни. Вот прямо в эту же секунду! Ну, когда же?!
Он сбавил ход, чтобы лучше рассмотреть Время, сквозь которое ехал.
Теперь уже недалеко. Недолго осталось. Старина Росс! Дружище Джек! Гордон… ну, это Гордон. Мы же банда. Кто на нас? Настоящие три мушкетера. Нет, даже не три – четыре, если вместе со мной.
Мысленно он огласил весь почетный список. Первым в нем шел, конечно, Росс: он считался старшим, хотя все мы были одного возраста. Этот был уж точно самый шустрый щенок в нашем помете. И самая светлая голова. По учебе шел лучше всех, при этом никогда не задавался. Читал все подряд. По средам слушал шоу Фреда Аллена[2], а наутро пересказывал нам лучшие шутки. Несмотря на бедность, любил красивую одежду. У него был всего один галстук, один ремень, один пиджак, одна пара брюк, но все всегда отличного качества. И всегда чистое и выглаженное. Это по поводу Росса.
Дальше Джек – будущий писатель, который типа собирался завоевать весь мир и стать величайшим в истории. Так, во всяком случае, он провозглашал, а точнее, вопил на всех углах. Таскал в карманах пиджака не меньше шести ручек и знаменитый желтый блокнот, благодаря которому «Стейнбек однажды перестанет быть Стейнбеком». Вот такой был Джек.
Ну, и Гордон, который перемещался по кампусу исключительно по штабелям девиц, визжащих от восторга, не прикладывая для этого никаких усилий. Ему достаточно было мигнуть – и они падали под ноги, как перезрелые яблоки.
Росс, Джек, Гордон – привет, друганы!
Он разогнался было, но снова притормозил.
Интересно, а что они подумают про меня? О, братец, да ты крут! А насколько я крут – и крут ли я вообще? Девяносто рассказов, шесть романов, один фильм, пять пьес – в принципе не так уж и плохо… Да нет, к черту, лучше вообще не буду ничего им рассказывать, вот еще – пусть про себя рассказывают, а я послушаю.
Ну, вот, допустим, встретились мы у флагштока. И что мы друг другу скажем? Привет! Здорово! Боже, какая встреча! Мы все-таки собрались! Как сам, как здоровье, что нового? Давай колись: что у тебя там? Жены, дети, внуки, фотки и все такое…
А, да ты писатель? Давай-ка изобрази нам что-нибудь, приличествующее моменту. Стишок какой-нибудь. Хотя нет, стихи – вряд ли это теперь актуально. Ну да, пожалуй, это было бы слишком. «Я вас люблю – всех вас троих…» Или что-нибудь типа: «Я бесконечно вас люблю…»
Он еще сильнее сбросил скорость, вглядываясь вперед, в призрачные
Лон Чейни – выдающийся американский актер немого кино, который прославился способностью до неузнаваемости изменять свою внешность, за что получил прозвище «Человек тысячи лиц».
Фред Аллен (1894–1956) – американский комик, чье абсурдное шоу на радио сделало его одним из самых популярных юмористов.