Страшно, аж жуть!

      В.С, Высоцкий. «Песня про нечисть»

      Дома нас с дочерью ждал довольный собой кот. А на деревянном пороге лежала…

      – Крыса! – завизжала на ультразвуке перепуганная Ника.

      Я присоединилась к ней, оглушив своим визгом и ребенка, и нахальную живность. На пальцах вновь появились искры, крыса сама собой подпрыгнула, перекувырнулась в воздухе и понеслась на ошеломленного моим вероломным поведением кота. Следующие две-три минуты мы с Никой, обе резко замолчавшие, с удовольствием наблюдали, как Васька пытался скрыться от собственной добычи в лесу, то носясь по траве, то залезая на деревья, то учась летать. Деревья, словно подчиняясь моей воле, расступались на всем пути кота и охотно демонстрировали нам его перепуганную тушку.

      – Ника, пойдем домой, – я кивнула на освободившийся проход. – Пусть этот боец почувствует себя в роли добычи.

      Дочь хихикнула, а потом спросила.

      – Мам, а ты сегодня готовить будешь? Или на обед – остатки сыра и колбасы?

      – Ты тут где-то видишь печь? – приподняла я брови в удивлении, мысленно гадая, чем мы будем питаться до конца импровизированного отпуска.

      – Тут же магия, мам! – сообщил мне ребенок уже из комнаты.

      Да, действительно. Как же я могла забыть. Осталось научиться этой магией пользоваться.

      Электричества в доме предусмотрено не было. А вот большая печь, как в русских народных сказках, выдвинулась из стены, подчиняясь моему желанию. Я скептически посмотрела на нее, перевела взгляд на довольную жизнью дочь, подавила вздох. Готовить на ЭТОМ я не умела. В деревне у родителей стояла электроплитка, плюс – обычная, газовая, в летней кухне. Да спроси я любого старожила лет восьмидесяти-девяноста, каждый день греющего кости на завалинке, умеет ли он использовать такую вещь, он тут же покрутил бы пальцем у виска.

      – Давай сначала доедим остатки нарезки, – решила я, – кот ее все равно не оценил. Не пропадать же добру.

      Пока дочь послушно жевала сыр с колбасой, я сидела у окна