Я не мог ждать долго. Не хотел. Я молод и не глуп. Появилась возможность воспользоваться женской слабостью. В чем еще мужской ум более изобретателен? Мне надоело быть нелюбимым.

      Самое сложное было уже в прошлом. Мне нравится готовность Наташи не обращать внимания на мои недостатки. Я не умею скрывать от женщины то, что следует скрывать. Я не могу думать ни о чем, кроме любви. Быть честным перед собой не сложно. Ожидание любви научило меня быть искренним.

      Желание любви мучительно, если не реагировать на него. Я хотел быть неожиданным для Наташи. Мне не нравятся женщины, которые стремятся разоблачить мое притворство.

      Я рассмеялся. Она тоже. Мне было все трудней смотреть на нее. Не в первый раз пытался обмануть себя рядом с женщиной.

      Я разглядывал ее нос, глаза, губы. Оправдывал свою медлительность. Боялся испортить произведенное впечатление излишней откровенностью. Признаваться в трусости неприятно.

      Ничего не помогало. Наташа словно притягивала мой взгляд. Я по– прежнему казался себе неловким.

      Наташа смотрела на меня молча. И я не смог бы сказать, о чем она думала. Она смотрела на меня непроницаемым взглядом, не выражавшим ни «да», ни «нет».

      «Вот, значит, оно как », подумал я.

      – Ты решил, что используешь меня, – сказала Наташа. – Но ты ошибся.

      – Возможно, – мне нравилось унижаться перед любимой женщиной.

      – Ты очень глупый. Все приходится тебе объяснять. Только голодный мужчина может быть уступчив. Расскажи, что ты ждешь от меня. Чего же ты хочешь?

      – Еще сам не знаю.

      – Я почему– то тебе верю. Попытайся сказать, что ты чувствуешь. Женщина сопротивляется совсем не потому, что хочет отказать мужчине.

      Иногда кокетство Наташи может только злить. Я понял ее с полуслова, но притворялся, что не понимаю. Мне нужна была короткая передышка. По– моему, ждать – это естественно. Человек всегда чего– то ждет. Никто из нас никуда не спешил. Мы оба знали, что это игра.

      В глазах Наташи появились бесовские искорки, и они смущали меня. Она как будто знала что– то, чего не знал я. Да так, собственно, оно и было.

      Я не хотел сопротивляться возникающему желанию. Уже не мог притворяться. Ее доступность соблазняла меня сильнее недоступности.

      – Ты думаешь, что я ничего не замечаю? – спросила Наташа.

      – О чем это ты?

      – О том, что ты раздеваешь меня. Желание мужчины быть искренним с женщиной, всегда делает его смешным.

      – Рядом с тобой я не хочу быть смешным.

      – Прости.

      – Не говори только, что тебе самой не хочется, – я не мог не быть нежным.

      – Нет настроения.

      – Это у тебя– то нет настроения? Да ты всегда только об этом и думаешь, – я нарочно так сказал, чтобы поддразнить Наташу.

      – Мужчины всегда себя переоценивают. Ты даже не задумываешься,