Портовый городишко, в котором скрывалась женщина, был непригляден, как запаршивевшая курица. Когда-то давно, во времена японского правления, процветавший благодаря порту, через который шли поставки провианта и предметов первой необходимости в действующую армию, теперь этот городок все глубже погружался в трясину разрухи. Выглядел он так, что уже никакая сила не могла бы остановить этот упадок. Выйдя из автобуса-экспресса, Рэсэн прямиком направился на подземную стоянку автовокзала и отыскал место 2847. В самом углу парковки его ждал старый внедорожник. Рэсэн достал из кармана ключ, открыл дверь и сел в машину. Включил зажигание, на панели загорелись лампочки.

      – Вот говнюк, даже не заправил!

      Рэсэн зло ухмыльнулся и адресовал неведомому тупому планировщику проклятье.

      Скоро он добрался до подземной стоянки дешевого мотеля. Планировщик определил место для парковки машины в третьем отсеке, рядом с запасным выходом, но там уже стоял дорогой седан. Рэсэн посмотрел на часы. Час двадцать пополудни. Кто знает, то ли владелец дорогого седана прибыл в мотель накануне ночью и пока не собирается уезжать, то ли напился с утра и сейчас пустился во все тяжкие. Ничего не оставалось, как приткнуть машину вплотную к стене. Выйдя из машины, он осмотрелся. В столь дряхлом и запущенном мотеле камеры наблюдения вряд ли есть. Рэсэн открыл багажник и достал большой чемодан и водонепроницаемый мешок.

      Как и указывалось в инструкции, в мотеле за стойкой никого не было. Настенные часы показывали 13:28. Рэсэн нашел в ящике ключ с биркой “303” и направился в номер. Перед дверью он надел кожаные перчатки и только затем открыл.

      Мотель был очень старый. Кровать под грязным покрывалом, с виду не стиранным никогда, на полке – остаток рулона туалетной бумаги, металлическая пепельница и восьмиугольная спичечница. Обои на стенах выцвели настолько, что невозможно было определить их цвет. Торчавший из окна кондиционер, по форме похожий на немецкий ламповый радиоприемник, выглядел как рухлядь, которую следовало выбросить еще тридцать лет назад, – казалось, включи его, и из него выскочит нечто ужасное. Между матрасом и кроватью торчал презерватив с подсохшими следами спермы и прилипшим кучерявым волосом, неведомо – женским или мужским. Тусклый свет едва пробивался из висевшего в прихожей плафона, забитого черной пылью и древними останками насекомых, и комната напоминала кадр из черно-белого триллера тридцатых годов.

      – М-да, ну и мерзость.

      Рэсэн поставил чемодан и кейс “Самсонайт”, с которым прибыл из Сеула, в угол комнаты и сел на край кровати. Покрывало было таким грязным, что ему чудился восторженный вопль миллионов микробов, достигших своего рая. Рэсэн вытащил сигарету, сунул в рот, достал из восьмигранной коробки спичку и зажег.

      – Надо же, до сих пор еще выпускают. – Он покачал головой, глядя на коробку.

      Когда часы показали ровно два часа, Рэсэн позвонил по номеру из инструкций.

      – Прибыл в комнату. Номер 303.

      На другом