Будьте моей семьей. Татьяна Алюшина
Читать онлайн книгу.
появлявшейся в ее жизни. Связь с родителями Жанна первое время поддерживала постоянную, а потом у нее закрутилась заграничная жизнь, череда романов, замужеств и разводов, она сделалась гражданкой сразу нескольких стран, обросла там недвижимостью и тремя новыми детьми. Про родителей и оставленную в России дочь вспоминала в день их рождения и в Новый год, поздравляла по телефону. Иногда, в тяжелые жизненные моменты или сильно перебрав алкоголя, звонила Анне Григорьевне поплакать, пожаловаться. В такие моменты все порывалась поговорить с дочерью и растолковать той, как правильно надо жить, но бабушка никогда не звала Арину к телефону.
И еще общалась с родными по вопросам официальным, оформляя все через нанятых адвокатов – разрешения на опекунство дочери, передачу прав на свою долю в недвижимости ей же.
И на этом все. Ни слез, ни попыток приехать, ни «доченька, люблю тебя, скучаю». Так вот – вжик, и отрезала.
Денег, не в пример отцу, не присылала. Иногда, еще в первые годы эмиграции, несколько раз присылала посылки с вещами для дочери и родителей. Правду надо сказать: с хорошими, дорогими вещами.
Ну а лет через пять перестала делать и это.
Понятно, что Арина ужасно обижалась на родителей, обвиняла их и чувствовала себя брошенной и ненужной, хоть и была обласкана бабушкой с дедом и любима, но все же они не мама и папа. А она постоянно ждала, не признаваясь бабушке с дедом в своей детской мечте, – ждала, что родители приедут к ней и станут целовать-обнимать и плакать, раскаиваться, что так долго не видели дочку, и скажут, как сильно ее любят. И больше никогда не расстанутся с ней. Даже сны видела, красочные, полные солнца и счастья, про возвращение мамы и папы.
Так и жила все свое детство с этой потаенной мечтой и обидой…
А те непростые годы, на которые выпало ее детство, были настолько трудными для Воротиных, что они, сплотившись, старались просто выжить, сохранив достоинство, и не поддаться тяжелым обстоятельствам, подойдя вплотную к состоянию честной бедности.
Поначалу вроде бы ничего, справлялись – Анна Григорьевна со слезами, но все же ушла с поста директора районной библиотеки и, вспомнив про свое великолепное знание английского, стала репетиторствовать, тем более в середине девяностых на это был повышенный спрос, просто бум какой-то.
А дед Кирилл Львович все не сдавался и с поста ведущего инженера на проданом-перепроданом и загибающемся производстве не уходил. Нервничал ужасно от несправедливости, бился вместе с директором в инстанции, пытаясь достучаться и вразумить деятелей разного уровня, что нельзя губить и терять такой завод. Деятелям было пофиг на активного гражданина и директора завода, свою мзду они уже получили, а дед не выдержал.
В девяносто восьмом он умер от разрыва сердца в вагоне метро, возвращаясь с работы, – сидел, привалившись к поручням, словно заснул, и его обнаружили только на конечной станции.
Остались Арина с Анной Григорьевной одни-одинешеньки.
Тогда очень помогли деньги, что присылал