Семиречинская академия: наследство бабки Авдотьи. Анастасия Вихарева
Читать онлайн книгу.
или Всеволодовичи… Орда князя выбирает, Орда им в помощь, за то и расплачиваются нами, народом. Поначалу выбирали девиц пригожих, да мужчин сильных, кто к работе пригоден, но больше убивали, а теперь уж некого. Народа-то, почитай, не осталось, чужеземцы одни. Под шилом здоровые не родятся, а людьми торговать выгодно, и собирают всех подряд: и калек, и малых, и старых, и убогих. Кого схватили, того и погнали.
– А вы? – удивился Кирилл. – Почему же вы сразу не сопротивлялись, пока можно было?
– Я человек, и оне вроде люди. Поселился рядом, не бросается на людей, речами масла масляней, – горько усмехнулся богатырь. – Что же, изувер я, чтобы головы рубить ни про что? Тайно над костями нашими молятся. Нет, чужих-то, конечно, мы побивали, и не раз, – оправдался второй богатырь. – А со своим народом, это только оне воевать умеют. И вроде побили, но года не прошло, а оне снова наплодились и расползлись. И опять брат на брата, дети на родителей.
Кирилл сумрачно промолчал. Сам он ни в Бога, ни в черта не верил – с такими мыслями можно в школу не ходить. Странная и страшная бессмысленная война вызывала у него удивление. Историю он знал не так хорошо, как сейчас хотелось, но помнил, что старых богов сами люди разбили в щепы и пустили вниз по реке, проводив до самых порогов, где они исчезли в глубине вод.
Выходит, была Варфоломеевская ночь, и длилась она не день, и не два.
Тысяча лет прошла, а люди не изменились, все так же мечтая покорять народы и устанавливать мировое господство, чтобы иметь золото, на котором мог бы и есть, и пить, и носить на себе, не утруждаясь. И он к этому привык. Трудно представить, как это, когда нет ни ненависти, ни зависти, ни подлости, ни желания запустить руки в огород соседа. И все так же в каждом человеке оставалось что-то хорошее. Вот идет толпа пленников: помогают друг другу, поднимают соседа, если упал, закрывают от плети – и тихо ненавидят своих мучителей. И те, которые ведут их, забивая насмерть, тоже помогают друг другу, делят пищу, о чем-то весело болтая между собой, п подсчитывают барыши…
– А ты сам-то чьих будешь? Больно на наших не похож. И речь чудная, и вопросы задаешь, будто из леса вышел, – поинтересовался новенький парнишка, поставленный впереди Кирилла после привала. – Руки у тебя холеные, ноги нежные. Вроде как из князей, а грамоте не обучен. Простой истины не ведаешь. Читать, княженька, не учили? Клубки разматывать, перунички пускать?
– Нет, я из будущего… – признался Кирилл. – У нас по-другому все, мы хорошо живем.
– И не убивают, не воруют, не калечат? Ни дури, ни срамоты? —приникнув ухом, балагур и старики как будто и не удививились. – И что нам будет за отречение от Рода?
– Да, но… – Кирилл растерялся, вспоминая историю.
– Скоро рабство закончится? – прищурился мужчина сбоку.
– Нет, – покраснел Кирилл еще больше. – Мы восемьсот лет будем крепостными.
– И вешать будут, и в масле поджаривать, и кожу живьем снимать, и плетьми до смерти сечь? – полюбопытствовали у него.
– Будут, –