Врачу: исцелись сам!. Владимир Сергеевич Митрофанов
Читать онлайн книгу.
главный врач вроде, хотя с виду и лояльный к другим религиям, но, говорят, хочет переименовать свою больницу из св. Николая то ли в Центр высоких медицинских технологий, то ли в Европейский медицинский центр. Неизвестно, чем ему святой Николай не угодил. Он же был как бы самый первый Дед Мороз. А вот в –ской больнице была более четкая иерархия: там главный врач тоже был грузин, и все заместители и почти все заведующие отделениями у него – также были грузины. Рядовые же врачи все вперемешку: грузины, евреи и русские примерно в одинаковой пропорции. Зато средний и младший персонал – почти исключительно русские. А крышу там обычно чинят и территорию убирают только таджики. Парень, с которым Борисков когда-то вместе учился в институте, работал там торакальным хирургом и рассказывал:
– Начальник у нас своеобразный, но в целом ничего – справедливый, дает дышать. А любимая присказка его: "Я тибья убию!"
Хирург тот считал, что надо брать пример с Америки: уж сколько народу там живет разного, а все как-то друг с другом уживаются. Он там с кем нужно делился и зарабатывал очень неплохо и в целом был доволен.
В медицине, как и в любой другой профессии, люди устраиваются кто как – все по-разному – кому как повезет. Иногда случались совершенно неожиданные вещи. Однокурсник Коля Басов изначально, сразу после окончания института пошел работать в НИИ социальной реабилитации инвалидов. Это было тогда даже не министерство здравоохранения, а только социальной защиты, которые ныне объединили. Вначале считалось как бы дыра дырой, не особо престижная работа с инвалидами – какой с них навар, а сейчас Коля катается как сыр в масле: известно, когда идет постоянная война – работы протезистам завались. К тому же социальные программы для инвалидов поддерживают западные благотворительные фонды. Сам он с инвалидами нередко ездит на разные инвалидные олимпийские игры, другие мероприятия, даже уже пару раз летал в Америку. Борисков его, как встречает, всегда прикалывает: "Коля, не ты ли протез Басаеву делал? Делал ведь – признайся же! Сколько взял?" Хотя не исключено, что Басаев на приеме у врача вел бы себя очень даже сдержанно и почтительно и оружием не угрожал бы. Да и заплатить мог реально хорошо. Хотя и не факт. Хирург-абдоминальщик Леня Брыкалов некоторое время после окончания института работал в Сибири и как-то оперировал буквально умиравшего от перитонита чеченца, реально ночами не спал, насилу его выходил. Потом, когда ехал в поезде в Москву, по дороге случилось разбойное нападение на их вагон – забрали все деньги и ценные вещи. И вдруг среди бандитов он узнал того самого чеченца, которого вылечил, и грешным делом подумал, что тот его вспомнит и не тронет – все-таки спас ему жизнь. Тот посмотрел на врача презрительно: "Ты для меня не человек!" Забрали у него тогда все заработанные деньги, да еще и в рожу дали. И где же тут хваленая восточная благодарность? Впрочем, потом ему знающие люди говорили: "Ты не понял: радуйся, что живой остался, он мог бы тебя и убить как свидетеля! Это и есть его величайшая тебе благодарность