– Ма, я нам макароны сварил, – заискивающе лебезил Эд. – Правда, они слиплись почему-то…

      – Ничего, Эдичка, – с благодарностью отозвалась Ольга. – Спасибо, мой дорогой.

      Эдик кивнул. На душе у него было легко и безоблачно. Мать вернулась домой, ее здоровью уже вроде бы ничего не угрожало, и, похоже, она совсем не сердилась, поэтому Эдуард с чистой совестью намеревался улизнуть из дому. Но только лишь он попытался скрыться в прихожей, как голос матери заставил его притормозить:

      – Эдуард? Куда ты намылился?

      – М-м-м? – Эд вернулся в комнату и посмотрел в глаза матери ясным взглядом.  – Я собирался немного прогуляться.

      – Никуда ты не пойдешь, – железный голос Ольги не предвещал ничего хорошего. – Думаю, мы должны кое-что обсудить.

      Эдик помрачнел. Он искренне надеялся, что причина скандала замялась сама собой, но Ольга, похоже, считала иначе.

      – Сынок, ты попал в дурную компанию? – Начала она издалека. – Ты ведь знаешь, что можешь все мне рассказать, все, как есть.

      – Никуда я не попал, – буркнул Эдуард, насупившись. Он прищурил черные ресницы от яркого солнца, бьющего в окно, зрачки превратились в точечки, отчего серые глаза стали выглядеть еще светлей.

      – Тогда что это за история с мужчиной, с которым ты… связался? – Ее губы против воли сложились в брезгливую гримасу.

      – Мам! – Эд мгновенно ощетинился и, раздражаясь, вздернул подбородок. – Я не буду это обсуждать!

      – Да он же больной старый извращенец! – В праведном негодовании воскликнула мать. – Кто он такой?

      – Мама, ему всего тридцать один! – Эдуард был раздосадован не меньше. – И я ничего тебе про него не расскажу. Даже не проси!

      – Не вынуждай меня принимать меры! – голос матери взлетел до заоблачных высот. – Ты хочешь под домашний арест?

      – Какой, нафиг, арест? – разозленный Эдик холодно рассмеялся. – Как будто ты можешь что-то сделать!

      – А вот увидишь, – многообещающе протянула невысокая хрупкая Ольга, прекрасно отдавая себе отчет в том, что она не в состоянии удержать дома подросшего сына. – Я требую, чтобы ты немедленно пообещал мне, что прекратишь с ним видеться! Сию секунду обещай!

      – Даже не подумаю! – Выкрикнул Эдуард, яростно сверкая глазами.

      – Бессовестный! – простонала Ольга, ощущая, как ее душат слезы обиды и несправедливости. – Неблагодарный засранец! Тебе мало, издеваешься еще? Хочешь, чтобы я снова загремела в больницу?

      Вопрос