Идеалы христианской жизни. Евгений Поселянин
Читать онлайн книгу.
горит немеркнущим невечерним светом и одно имеет непреходящую, негибнущую цену. Поклонимся им, этим неизменным друзьям и рыцарям Христовым, во главе которых стоит тайновидец и друг Христов евангелист Иоанн.
Какой высокий, какой чудный, какой неизглаголанный жребий!
В пору ранней юности или, быть может, кончающегося отрочества, когда ни одно нечистое движение не взволновало его сердце, которому суждено было стать вместилищем громадной Божественной любви, на заре этих заветных «дней первоначальных» почувствовал он на себе испытующий взор Христа, который зажег на всю жизнь какой-то неизъяснимый свет в его сердце и уяснил ему жизненный путь.
«Иди за Мной…» Эти слова Божественного голоса музыкой покоряющей властной силы прозвучали для него, и он оставил мир, изведанный им так мало, мир, которому он так мало принадлежал, и пошел за Христом, не оглядываясь назад.
Вот этот порыв, не ослабевавший в Иоанне всю его жизнь, эта полнота отдачи своей души святыне Христа, Учитель, ставший единственным содержанием всей его жизни, – все это и дало Иоанну право на величайшее его избрание.
Мог ли Христос не любить Своих учеников, всех до последнего, не исключая и рокового Иуды, «сына погибели»?! И все же над ними был вознесен один Иоанн, отношения к которому Христа определяются проникновенным словом «его же любляше Иисус».
Чувствовать себя ближайшим из близких, чувствовать себя, так сказать, в центре того солнечного диска, каким является для внутреннего мира человека Христос, быть поверенным Его тайн, никогда с Ним не разлучаться, видеть славу Христова преображения, восхищаться торжеством входа в Иерусалим, наслаждаться этими несущимися навстречу Любимому звуками народного восторга «Осанна, благословен Грядый, осанна в вышних», и – недосягаемые вершины любви – оказать Христу верность, когда Он был покрыт позором, схвачен в ночной темноте, пересылаем от судьи к судье, клеветнически обвинен, заушен, поруган и распят, когда прочие трепетали и разбежались, когда с клятвой трижды отрекался первоверховный Петр, – в эти часы уничижения Христова, в оставлении Его ближайшими учениками, бесстрашно стоять при кресте.
Внимать слухом и душой последние вздохи, последние стоны Богочеловека, видеть смертельную бледность, надвигающуюся на чело «краснейшего из Сынов человеческих», ловить из уст Его последний завет, завет любви и попечения, обещающий человечеству прощение и милосердие там, где уже не должно быть места ни милосердию, ни прощению, – быть предметом единственного завета, произнесенного в этот торжественнейших и значительный час вселенской жизни: «Жено, се сын Твой, се Мати твоя», – слова, давшие человечеству целый мир прижизненного утешения, дерзновения и отрады в загробную надежду на предстательство в страшный час последнего суда. Пережить сердцем этот последний вопль: «Отче, в руки Твои предаю дух Мой!» Усердными дрожащими руками снимать с креста холодное Тело замученного Бога, обертывать Его плащаницей, поддерживать Христову