– Профессор Скоконь, судебная психиатрия. – Барон протянул следователю визитку. – А это мой коллега доктор Бурцев.

      Полицейский мрачно оглядел гостей и махнул рукой на стоящие у стола стулья: «Присаживайтесь!» Сам плюхнулся в кресло и повертел в руке визитку.

      «Ученые… Как же! Ну этот, красавчик, еще ладно. Если забыть о шраме на шее, то может сойти. А вот второй, молчаливый, – чистый громила».

      Мощным телосложением Волеполк не отличался, однако от Кускова не укрылись ни его выправка, ни точные движения, ни внимательный взгляд.

      «Скорее уж телохранитель, а не коллега…»

      А вот барону чел понравился. Чувствовалось, что самостоятельный и хваткий. Зазнайства нет, но в себе уверен. Профессионал.

      Потому он улыбнулся и предложил:

      – Называйте меня Мечеславом.

      – Чем могу? – осведомился Кусков.

      – Мы с коллегой находились в Новосибирске на конференции. Услышали о происшествии с Риммой Симонович и решили прилететь. Нас заинтересовал случай внезапной и необъяснимой потери памяти.

      – Вот так взяли и решили?

      – Что вас смущает?

      Полицейский покачал головой:

      – Не всякие ученые могут себе позволить взять и сорваться с места. Опять же, билеты к нам недешевые…

      – Ах, вы об этом. – Мечеслав чуть пожал плечами. – Не скажу, что я и доктор Бурцев светила с мировыми именами, но… Я достаточно известен в своих кругах и неоднократно работал за рубежом. А у доктора Бурцева большая практика в Москве. Так что мы вполне обеспечены, чтобы взять билет на самолет и отправиться к месту заинтересовавшего нас происшествия. Вы удовлетворены?

      – Вполне.

      – И главное, поверьте: наш интерес носит исключительно профессиональный характер.

      «В этом я не сомневаюсь. Вопрос только в том, в какой области вы профессионалы?»

      Кусков положил визитку на стол, взял карандаш, повертел в пальцах и принялся грызть кончик. Машинально. Он недавно бросил курить и теперь тащил в рот всякую ерунду.

      – Мы бы хотели увидеть девушку. И, если возможно, обследовать ее, – продолжил барон. – Мы полагаем, что имеет место уникальный случай неожиданной формы депрессии. Весьма редкий. Правда, коллега?

      – Гм… – утвердительно промычал Волеполк.

      Следователь покосился на подавшего голос громилу, вздохнул и буркнул:

      – Девчонка пропала.

      И понял, что не удивил ученых гостей.

      – Я просматривал газеты, – медленно произнес Мечеслав, – и обратил внимание на то, что информация стала менее подробной.

      – Пока мы не афишируем ее