Отцы умчались в шлемах краснозвездных.

      И матерям отныне не до сна.

      Звенит от сабель над Россией воздух.

      Копытами разбита тишина.

      Мужей ждут жены.

      Ждут деревни русские,

      И кто-то не вернется, может быть.

      А в колыбелях спят мальчишки русые,

      Которым в сорок первом уходить.

      …Заслышав топот, за околицу

      Бежал мальчонка лет шести.

      Все ждал – сейчас примчится конница

      И батька с флагом впереди.

      Он поравняется с мальчишкой,

      Возьмет его к себе в седло…

      Но что-то кони медлят слишком

      И не врываются в село.

      А ночью мать подушке мятой

      Проплачет правду до конца.

      И утром глянет виновато

      На сына, ждущего отца.

      О, сколько в годы те тревожные

      Росло отчаянных парней,

      Что на земле так мало прожили,

      Да много сделали на ней.

      …Прошли года.

      В краю пустынном

      Над старым холмиком звезда.

      И вот вдова с любимым сыном

      За сотни верст пришла сюда.

      Цвели цветы. Пылало лето.

      И душно пахло чабрецом.

      В чужой степи мальчишка этот

      Впервые встретился с отцом.

      Прочел, глотая слезы, имя,

      Что сам носил двадцатый год,

      Еще не зная, что над ними

      Темнел в тревоге небосвод.

      Что скоро грянет сорок первый,

      Что будет смерть со всех сторон,

      Что в Польше под звездой фанерной

      Свое оставит имя он…

      …Вначале сын ей снился часто.

      Хотя война давно прошла,

      Я слышу – кони мчатся, мчатся

      Все мимо нашего села.

      И, снова мыкая бессонницу,

      Итожа долгое житье,

      Идет старушка за околицу,

      Куда носился сын ее.

      «Уж больно редко, – скажет глухо, —

      Дают военным отпуска…»

      И этот памятник разлукам

      Увидит внук издалека.

      Мамы, постаревшие до времени,

      Верят, что вернутся сыновья.

      Жены их, сиротами беременны,

      То боятся правды, то вранья.

      Нас разлучило с мамой утро…

      Ее я обнял у дверей.

      Взрослея, все мы почему-то

      Стыдимся нежности своей.

      Как все на свете мамы – перед сном

      Она мне пела простенькие песни.

      И наполнялся музыкою дом,

      И папа замирал над книгой в кресле.

      И, засыпая, я их обнимал…

      Но, оставаясь в материнской власти,

      Наверно, я тогда не понимал,

      Что