…Одно время заинтересовал его некий Гегезип, сумевший мановением руки разделить окружающую действительность на видимое царство, в котором господствовал Свет, и незримые пространства Тьмы. Этот самый Гегезип славился умением вырезать профили по тени. Он утверждал, будто Тьма якобы предстает перед людьми в виде Тени, которая в обыденной жизни способна распасться на тысячи обычных, мелких, рядовых теней, сопровождающих каждого из нас от рождения и до смерти.

      Все боги мира и уверовавшие в них люди заявляют, что ничего не существовало до Хаоса, однако Гегезип настаивал: все вы заблуждаетесь, поскольку никогда не слыхали ни о происхождении Хаоса, ни о его истоках… Хаос якобы вылупился из Тени и был назван «Тьмой»; а Тень, в свою очередь, произошла от труда, что существовал с самого начала.

      Более того, между Светом порожденным и низшими пространствами существует завеса. Так вот тень простирается под завесой, то есть на той ее стороне, которая повернута от света. Тень, которая назвалась «Тьма», стала материей; и эта материя произвела выкидыш – то есть некоего богоподобного творца с мордой льва. Звали его Иалдаваоф.

      Гегезип утверждал – мол, из этой материи якобы выросла раса богов. Затем Тень вдруг осознала, что есть кто-то или что-то сильнее ее. Она стала ревнива и, тотчас забеременев, дала рождение Зависти.

      Все эти бредовые фантазии мало интересовали Сацердату. Его внимание привлекли чудеса, творимые Гегезипом. Когда на его глазах пророк ударом палки по тени горшка разбил его, он, вразумленный, уже неотрывно наблюдал за священнодействием, в конце которого Гегезип сумел отделить свою тень от собственного тела и заставил выполнять его повеления. Вот когда Сацердата осознал, что есть истина.

      Он примкнул к этой секте, называющей себя «ловцами теней», куда привлек и своих подручных – громадного эфиопа, называвшего себя воплощением богини закатных сумерек и темноты Каукет, а также мальчишку Викса, которому, как заверил он Гегезипа, скоро стукнет триста лет.

      Однако содружество