Мария, дочь Бургундии. Анна Павловская
Читать онлайн книгу.
Да, в общем-то, и Грютюз. Не говоря уже об Анне де Равенштейн. Так они втроем и были опорой его, не единственной, но мощной. А ведь было непросто: захват земель, войны, восстания жителей, отсутствие средств, в конце концов, просто угроза жизни. Многие не снесли головы в это смутное время, которым было ознаменовано начало правления вашей матери. К тому же были трудности и морального характера: не все могли принять и ужиться с вашим отцом. Он был другим. Одно дело – ваша мать, наследница бургундской крови. Другое дело – немец, юнец, к тому же заносчивый, которого многие считали проходимцем, и может быть, не без оснований. Он – другой. Он мог легко нарушить слово, обмануть, схитрить. А главное – он чужак, хотя и пытался подражать столь понравившемуся ему бургундскому стилю.
Подумайте об этих двух стариках, которые не раз сталкивались с новым хозяином, пусть он и был всего лишь регентом при малолетнем сыне. Прожив яркую и достойную жизнь, они к концу ее оказались всего лишь наследием старого правления и не могли не раздражать нового правителя своими взглядами и позициями. Но это еще не все. Сын Адольфа Филипп, который вырос с вашей матерью и безоговорочно принял Максимилиана просто потому, что он был супругом Марии, после ряда конфликтов перешел сначала на сторону восставших фламандцев, а потом и вовсе уехал во Францию, где и пребывает по сей день. Сын же Грютюза Иоганн перебежал к французам почти сразу после смерти Марии. Говорят, сейчас, после смерти отца, он вывозит во Францию его знаменитую библиотеку. Зачем она ему? Он, кажется, в жизни не прочитал ни одной книжки. Но мать его, Маргерет, весьма бодрая дама, несмотря на почтенный возраст, обожает старшего сына и отдаст ему все что угодно.
Так что старикам пришлось нелегко – здесь, в Бургундии, они постоянно сталкивались с противодействием Максимилиана, их сыновья находились во вражеском лагере, их мир рухнул. Но они держались, хотя де Грютюзу это удавалось меньше, последние годы он был затворником в своем доме. Для него конфликт усугублялся тем, что он был истинным сыном Брюгге, преданным этому городу до глубины души и пользовавшимся безоговорочным доверием его жителей. Брюгге же, как и многие другие города, Максимилиана не приняли. Интересно, что Адольф и Лодвик и умерли почти одновременно – в прошлом году. Незадолго до смерти Адольф де Равенштейн неожиданно сказал мне, что ни к кому не был так привязан, как к герцогине Бургундской.
Когда умерла ее мать, Марии было восемь лет. Пока Изабель была жива, они не расставались. Все герцоги и их двор кочевали из одного своего замка в другой, причем Карл предпочитал жить отдельно, периодически навещая дочь и супругу. Его жизнь была отдана одной, но страстной идее – величию Бургундии. Он видел ее свободной от всякой зависимости от Франции: «Негоже потомку Карла Великого иметь в сюзеренах наследника Гуго Капета», – говаривал он, подчеркивая древность и величие своего происхождения. Себя же он видел независимым монархом и мысленно примерял корону. В его жизни не было места женщинам, во всяком случае, оно было