Рука на пульсе. Случаи из практики молодого врача, о которых хочется поскорее забыть. Рейчел Кларк
Читать онлайн книгу.
каждой койки, и в палату тотчас набьется толпа врачей и медсестер, готовых прийти тебе на выручку. Если же у пациента вот-вот остановится сердце, то эффективнее всего через больничный коммутатор отправить сигнал тревоги первоклассной реанимационной бригаде, которая примчится в считаные секунды.
Когда застаешь пациента при смерти, нужно, не отходя от его кровати, крикнуть как можно громче: «Кто-нибудь, срочно помогите», и тут же словно ниоткуда материализуются четыре-пять медработников.
Я нарушила протокол. Я была слишком робкой и вежливой, когда требовалось проявить настойчивость. Я не дала медсестрам нужной информации. И я просто не знала, что реанимационную бригаду разрешается вызывать не только после наступления клинической смерти пациента, но и когда видишь, что он может умереть в любую минуту. Пожалуй, именно страх сделать что-то не так – перепутать незначительное недомогание с настоящей неотложной ситуацией – удерживает молодых врачей от того, чтобы вовремя вызвать кавалерию. Подобная сдержанность порой стоит пациентам жизни.
В ту ночь, когда реанимационная бригада получила сигнал тревоги, я была самым младшим ее членом и находилась дальше всех от палаты мистера Фрита. Я все еще тщетно разыскивала своего ординатора в отделении неотложной помощи. Четыре пронзительных гудка, оповещающих об остановке сердца у одного из пациентов, были специально рассчитаны на то, чтобы медик остановился и сфокусировал внимание на еле различимом голосе телефонистки, объясняющей, куда идти.
– Остановка сердца. Остановка сердца. Реанимационная бригада на седьмой этаж. Повторяю: седьмой этаж.
В данном случае я точно знала, куда нужно направляться. Я вдруг четко осознала, что оставила пациента одного прямо перед тем, как у него остановилось сердце. Ужаснувшись и желая, чтобы нас вызвали к кому угодно, лишь бы не к мистеру Фриту, я взлетела на семь лестничных пролетов и подбежала к палате как раз в тот миг, когда старший врач реанимационной бригады спросил:
– Кто, черт побери, этот «Кларк», который видел пациента последним?
– Это я, – пробормотала я едва слышно, и все повернули голову в мою сторону.
Пожалуй, именно страх сделать что-то не так – перепутать незначительное недомогание с настоящей неотложной ситуацией – удерживает молодых врачей от того, чтобы вовремя вызвать реанимационную бригаду.
Старший врач держал медицинскую карту пациента, разглядывая запись, которую я накорябала в страшной спешке и которая обрывалась на полуслове, поскольку я в панике рванула на первый этаж. Должно быть, все это выглядело ужасно неадекватным.
– Простите, – прошептала я, сгорая от стыда. – Я не знала, что делать. Я побежала за помощью.
Ординатор, не отреагировавший на мои послания, безмолвно стоял рядом со старшим врачом и с вызовом смотрел мне в глаза. Я не осмелилась упомянуть его причастность