Ярое око. Андрей Леонардович Воронов-Оренбургский
Читать онлайн книгу.
в самые уши, ладони горели от сорванных уздой мозолей. – Уходи сам, предупреди князя…
– Погоди ишо умирать, Савка! Скачи! – Кум, щелкнув плетью, поравнялся с гнедым сокольничего. – Скачи, я сказал!
– Да иди ты к черту под хвост со своей заботой! – зло прорычал Сорока.
Вместо ответа Василий стегнул его спине, а затем вытянул плеткой и Савкиного жеребца.
…И вновь они гнали коней, захлебываясь страхом, зноем и пылью, силясь уйти от погони.
Василий в бессильном гневе порвал ворот исподней рубахи, когда отчетливо понял: Савке Сороке не выдюжить этой гонки.
Слабость того росла на глазах. Он с огромным трудом удерживался в стременах, постоянно хватаясь одной рукой за луку седла.
«Твою мать!.. Ужли всё зря?..» Пот, стекая из-под рысьего треуха, застил глаза зверобою. Он слышал, как в барабанные перепонки колотился молоточками пульс. Ремни стремян невыносимо натерли ему голень.
…В очередной раз обернувшись, беглецы увидели, как длинная цепь язычников уже начала взбираться по лысому склону холма, и поняли: расстояние между ними гибельно сократилось.
– Соберись с силами, сынок! Осталось-то… кот наплакал! – Дядька торопливо бросил на тетиву стрелу.
– У меня… темень в очах… и в ушах… – прохрипел Савка, шатаясь в седле. – Спасайся один, кум… Я задержу их трохи… – Сокольничий потянулся к колчану.
– Нет, сукин сын, ты не помре! Довольно, шо мы этим стервятникам своих братов скормили! – яростно дрожа ноздрями, зарычал зверобой и что было силы вновь обжег круп скакуна юноши.
Сам он развернул коня для стрельбы; верен глаз дядьки Василия, с детства «садил» он в цель стрелы страсть как хорошо. За то и был взят в княжьи «добытчики». С тех пор уж кануло в лету немало годов, выпал и растаял не один снег, но глаз Василия остался все тем же – верным, и не делали промаха его каленые стрелы. «Сей выстрел, – подумал он, – положит конец затянувшемуся кошмару, даже ежели станет началом другого». Он расправил онемевшие плечи, натянул свой верный тугой лук…
Синий ордынский плащ предводителя сотни на скачливом караковом37 жеребце вновь показался из-за бугра, и… вязким гудом прозвенела спущенная тетива.
Стрела выбила из седла начальника сотни. Островерхая шапка с чернобурыми лисьими хвостами слетела и, подхваченная ветром, покатилась по склону, точно тележное колесо.
Этот нежданный мужественный отпор внес замешательство в ряды кочевников. Яростно потрясая оружием и оглашая равнину проклятиями, они осадили своих мохноногих горячих коней, задумав, по всему, принять какое-то срочное решение.
Стрелок Василий даром времени не терял, воспользовался сей передышкой и был таков…
* * *
Не дотянув с полверсты до сторожевого кургана Печенегская Голова, они остановили коней. Савка потерял столько крови, что едва ворочал языком. Василий помог ему спешиться, уложил на траву и перевязал свежим куском рубахи плечо.
Дальнейшее бегство было
Вороной с подпалинами (желтизною на морде и пахах) – масть лошади.