Пиковая дама – червоный валет. Том второй. Андрей Леонардович Воронов-Оренбургский
Читать онлайн книгу.
форменной фуражки, решительно заявил:
– Знаешь, Кречет, дальше давай один…
Алексей с изумлением приподнял бровь:
– На галерею подняться не хочешь? Фонтан посмотрим…
– На кой ляд? Он что, пятиалтынный?
– Чего ты, Сашок?
– Да ну тебя… Ты правда такой повернутый на своей польке или придуриваешься? Нет уж, уволь. Ты сам-то гуляй, твое дело любовь, может, нотки черкнешь, может, стишок… А мне, признаться, жаль времени – завтра опять зубрежка и чертовы пируэты.
Кречетов сочувственно кивнул. С этим железным доводом вряд ли стоило спорить. «Учеба – это многолетняя изнурительная война между классной доской и школьным окном».
– Ладно, не обижайся. – Он по-дружески толкнул Гусаря в грудь. Но Сашка не торопился прощаться, стоял с папиросой в руке и прислушивался к чему-то.
От близкой воды тянуло прохладой, совсем рядом «блямкал» раскатистый речной колокол, а над их головами зеленой стрелкой металась за мошкой туда-сюда стрекоза. Радужные крылышки вспыхивали на солнце, подобно всполохам крохотного маяка.
– Все-таки ты счастливее меня, Кречет… Кому-то это суждено пережить, а кому-то… Завидую я тоби. – Гусарь осторожно, точно боялся запачкать чье-то дорогое платье, сбросил с папиросы серый столбик пепла.
Алексей благодарно улыбнулся и задумчиво обронил:
– Знаешь, еще до потешки, ребенком я всегда боялся вечеров. Боялся, что отец крикнет со двора: «Иди домой! Уже поздно!» Знакомо? Н-да… А теперь вот действительно поздно что-то менять в моих чувствах… понимаешь ли, брат? А вообще-то признаюсь: вся эта наша затея в «сыщиков» и «слежку» не по душе мне…
– Мне тоже. Но если це единственный выход спасения для тоби… Иди и будь с нею.
Гусарь вдруг рассмеялся и, затоптав папиросу, тряхнул головой:
– Главное, не будь тюхой, Червонный Валет! Пиковые дамы простофиль не жалуют! Ты же звезда, Леха! У тебя поклонников – во-о! – Он чиркнул себя пальцем выше бровей. – Если она просечет, кто ты, будь уверен, крепче смолы прилипнет… Що ты зардел, як гарбуз?
– А что, заметно?
– Да у мэни глаза землей не засыпаны… вижу, як ты в лице поменивси. Помни, ты артист! Мы же тоже, Лексий, борщ лаптем не хлебаем… Благородные люди!
– Это мы-то «благородные», сукин ты сын! – Кречетов светло рассмеялся. – Нашел, что сказать: артисты, и – благородные… Бог ведает, где еще хоронить нас будут! Быть может, за городским кладбищем.
– А нехай туда волочуть! Зато нам там тесно не будэ!
– Полно ерунду собирать. – Алексей одернул форменный синий сюртук. – Так ты со мной? Ну, тогда дуй отсюда.
– Ладно, исчезаю. – Сашка весело и легко подпрыгнул на месте, щелкнув в воздухе каблук о каблук. – Прошвырнусь по Сергиевской, чем я хуже тебя? Авось, тоже любовь сыщу.
– Вот и исчезай.
Кречетов зашагал по бульвару, но вдруг, не зная зачем, обернулся. Гусарь продолжал стоять на том же месте, держа в руках