Фатум. Том первый. Паруса судьбы. Андрей Леонардович Воронов-Оренбургский
Читать онлайн книгу.
покидаешь меня?
− Дела исключительной важности… Я должен буду… − спохватившись, он прикусил язык.
− Боже! Ты такой возбужденный бываешь, только ко-гда крупно выигрываешь. Отпусти,− она высвободила руку из его ладони, отставила фужер.− Ты пугаешь меня. Я хочу знать правду. Что случилось? Почему так неожиданно и такая спешка?..
Лицо англичанки напряглось, тонкие ноздри затрепетали.
Он, все еще на коленях, упрямо молчал, любуясь изящной линией талии, длинными скрещенными ногами, очертания которых явственно угадывались под шелком пеньюара.
− Алеша, прошу тебя!.. − влажные глаза смотрели на князя. В них читались и молитвенное обожание, и такая земная любовь к этому блестящему морскому офицеру, баловню судьбы, пред которым в столице, да и в Москве, открывались многие двери…
− Что ты все время молчишь? О чем думаешь? −она вдруг погасла.
Осоргин был неподвижен и строг.
− Я хотел давно поговорить с тобой,− он поднялся с колен, одернув китель.− Но это трудно… Аманда, ты просто должна доверять мне, понимаешь?
− А почему ты не доверяешь мне? − щеки леди тронул румянец, на длинных черных ресницах заросились слезы.−Я знаю, что люблю тебя, знаю, что ради тебя даже готова стать православной, но не знаю, кто ты?! Что ты? Почему всё держишь в секрете? Скажи правду…
− Даже если бы она разлучила нас?
− Это так? − белые пальцы поймали его руку.
Алексей не отнимал ее.
− Нет. Но может ли человек загадывать? − он покачал головой.
− Только Господь ведает, что уготовила нам судьба.
Часы с вкрадчивой мягкостью напомнили о времени. Князь дернул плечом, как от мухи, но тотчас встал с канапе, играя золотом эполет.
Она поднялась следом, на щеках ярче зарделись алые пятна, губы покорно приоткрылись.
Алексей осыпал поцелуями ее глаза, лоб, щеки, губы и шею, а когда, наконец, оторвался, Аманда едва стояла на ногах. Он тоже прерывисто дышал, но, посмотрев в лицо любимой, одарил ее светлой улыбкой и твердо сказал:
− До встречи.
* * *
До кареты, ожидавшей у парадной дома Нессельроде, князя Осоргина проводил «аршин проглотивший» лакей. В белых чулках и златой ливрее, пестро, до рези в глазах расшитой галунами, он источал английскую непробиваемость чопорно поджатых губ и самомнение сонных глаз.
Алексей, с бобровой шубой внакидку, опустился на мягкую седушку.
По глазам заморского холопа, который натирал его взглядом, что щетка паркет, офицер подумал: «Этот жук знает, почем фунт лиха! Ишь, как смотрит на шубу − не иначе по чинам раскладывает, подлец! Холоп − он и в Англии холоп!»
И то верно, шубы «чины имели». Ежели с крупной сединой мех − для тайных советников да полных генералов. Где бобрового серебра толику поменьше − тот для действительных статских и генерал-майоров. «Ну а уж где крохи, как у меня, либо совсем без седого блеску,− то статским советникам и старшим офицерам. Ни енота, ни даже спелую лису этот басурман и в грош, поди, не ставит − привык, видать, дело иметь со зверьем покрупнее».
− Вам записка… − в