Тут к ней подошла соседка, тётя Тая, и ласково сказала, обнимая девушку за плечи, что Татьяны Васильевны не было дома, когда случился пожар. Но её слова не очень успокоили. От горя девушка потеряла способность здраво мыслить и стала приседать и вставать, приседать и вставать, не понимая уже ничего и никого не узнавая. Из уст её вырывался то ли стон, то ли свист. Соседки, охая, сами не знали, что делать с ней.

      Один из пожарников подошёл и рявкнул на неё зычным голосом:

      – Девочка, ты жила в этом доме?

      – Что ж Вы так кричите на девушку – не видите, что у неё горе какое?! – возмущённо заголосили бабы.

      – Отойдите все в сторонку, – та самая женщина в белом подошла к Оле и, подхватив под локоть, увела её к машине, где лежал уже её отчим. – Детка, ты – единственный взрослый родной этому мужчине? – девушка часто закивала, не в состоянии говорить, – Не переживай сильно за отца, а позаботься о братишках – глянь, какие они потерянные, совсем ведь перепуганные. А тут ты ещё рыдаешь, пугая их тем самым ещё сильнее.