10 мифов о 1941 годе. Сергей Кремлев
Читать онлайн книгу.
последующее предложение Гитлеру о немедленной посылке в Берлин Молотова.
То есть это была первая фаза зондажа.
Предложение о срочном визите Молотова было второй фазой.
Отказ Гитлера стал «лакмусовой бумажкой».
Полёт Захарова и сведения от него, принятые пограничниками Берии и немедленно переданные последним Сталину, поставили последнюю точку.
Теперь надо было немедленно дать указание Тимошенко, Жукову и наркому ВМФ Кузнецову о срочном приведении – без особого шума – приграничных войск и флотов в боевую готовность и ждать развития событий.
Поскольку они нарастали, 21 июня Сталин санкционировал вторую директиву. Первая же директива о готовности к нападению была санкционирована Сталиным вечером 18 июня – сразу после полёта Захарова. Сама директива наверняка давно уничтожена – скорее всего, ещё в хрущёвские времена. Но ряд деталей последней предвоенной недели убедительно доказывает её наличие.
Так, адмирал Кузнецов в своих мемуарах «Накануне» пишет:
«…Сообщение ТАСС от 14 июня звучит особенно нелогично теперь, когда мы знаем, как отреагировал на него Гитлер. 17 июня, то есть буквально через три дня, он отдал приказ начать осуществление плана «Барбаросса» на рассвете 22 июня. Просматривая сводки с флотов, можно убедиться в повышенной активности немцев на море именно с этого рокового числа – 17 июня…»
Однако всё как раз логично! Если сообщение ТАСС было зондажным (а оно таковым и было), а 17 июня была проведена вторая фаза сталинского зондажа с предложением о визите Молотова, то Гитлер после своего отказа должен был немедленно санкционировать начало «Барбароссы». Он ведь тоже был не дурак. Войска Рейха изготовлены. Фюрер ещё, возможно, колебался, но когда увидел, что Сталин ставит его в ситуацию «момента истины», то сразу же понял – немедленно после его отказа Сталин должен будет предпринять срочные меры в приграничных военных округах. А это значит, что фактор внезапности нападения – под угрозой.
И Гитлер отдал окончательный приказ.
Причём имеются очень интересные свидетельства и с той стороны, например – мемуары Луитпольда Штейдле, бывшего командира 767-го гренадерского полка 376-й пехотной дивизии 6-й армии Паулюса. Накануне войны Штейдле командовал батальоном полка, дислоцированного в районе Белостокского выступа, и сообщает вот что:
«Восемнадцатого июня моему полку было приказано в течение 24 часов реквизировать в точно обозначенном районе 600 лошадей с телегами. Акция была внезапной и сначала выдавалась за полицейско-ветеринарное мероприятие… Теперь каждая рота получила дополнительно гужевой транспорт. Ставилась цель гарантировать наивысшую степень подвижности… в стороне от больших дорог…
Однако почти никто не верил, что положение столь серьезно. И в прошлом не раз случалось, что Гитлер добивался своего путем военных демонстраций (как видим, у Сталина до его прямого зондажа были объективные основания колебаться в оценке планов Гитлера. – С.К.)… Штаб дивизии почти ничего не знал ни о противнике, ни о том, как наше командование