Золотая струна для улитки. Лариса Райт
Читать онлайн книгу.
по ковру игрушек. Комнаты похожи друг на друга, выдержаны в одном тяжелом, классическом стиле. Она понимает, почему Дим не любит рассказывать о доме, не скучает по родным стенам, не вспоминает семейный уют. Что можно чувствовать по отношению к безликой гостинице?
В Мадриде все по-другому. Такой же большой дом, но наполненный, даже переполненный звуками, красками, предметами, людьми, событиями. Справа от холла – кухня. Там всегда гремят кастрюли. Пройти мимо и не заглянуть невозможно. Струящиеся из-за двери запахи призывают каждого зашедшего в дом незамедлительно последовать примеру Гаргантюа. Бабушка и тетя Анхелика беспрерывно громко спорят и уже двадцать лет не могут договориться, какой густоты должен быть гаспачо, добавлять ли в паэлью зеленую фасоль и на каком огне лучше жарить чулетас. Из ванной почти всегда доносится шум Ниагарского водопада. Франсиска (младшая сестренка) либо смывает с себя блеск и грохот ночной дискотеки, либо болтает там по телефону, чтобы никто из домочадцев не стал свидетелем ее сердечных тайн. В зале часто происходит все сразу: работает телевизор, играет рояль, потрескивают поленья в камине. Папа, громко бранясь и жестикулируя, гонит Бэкхема к воротам, подпрыгивает на диване, отчаянно стучит кулаком по деревянному подлокотнику. Мама невозмутимо расчесывает маленькую йоркшириху Линду, мурлыча себе под нос что-то из Бернаоло. На лестнице всегда можно встретить Хорхе – старшего внука. Мальчуган или катается по перилам, или выстраивает на ступеньках хронику Трафальгарской битвы, или прячется с пистолетом за пузатой амфорой, чтобы неожиданно напасть на первого проходящего мимо. Наверху – спальни обитателей дома. Светлая, легкая, воздушная – хозяев. Строгая, классическая, с тяжелыми гардинами, альковом и дубовым комодом – бабушкина: на буфете отсчитывают время золоченые часы эпохи диктатуры, у кресла угрожающе застыла инкрустированная трость. Слева по коридору – комната Пас и Марио, вся в средиземноморском стиле: кованая мебель, тяжелое стекло, ширма, а за ней примостился стол с множеством баночек, скляночек, пробирочек, бутылочек, мензурочек. В центре стола – два микроскопа. Пас и Марио – химики. Рядом – детская. Раньше в обойном царстве Микки-Маусов правил только Хорхе, потом по воле родителей пришлось ему разделить власть с Марией. По соседству с детьми обитает тетя Анхелика. У нее не комната, а кладбище любовных романов: толстых и тонких, жестких и мягких, испанских и иностранных, счастливых и трагичных, прочитанных и нетронутых. Одинокая пожилая женщина в свободное от кухонных баталий время с восторгом упивается чужими выдуманными страстями. Ну, а в конце – комнаты девочек: у Франсиски – нежная, розовая, трогательная, аккуратная; у Андреа – яркая, агрессивная, требовательная, разбросанная: на стульях – вещи, на полу – ноты, на подоконнике – книги, альбомы, диски.
Андреа привыкла наделять дом характером, атмосферой, жизнью. У них с Димом теперь тоже живая комната: со своей историей, со своей религией, со своим пафосом. В темных переходах здания, по которым она механически передвигается вслед за свекром, царит бездушность: ни картин на стенах, ни фотографий,