И, в принципе, любой большой голливудский фильм, повествующий о высшем свете и прожигателях жизни. Все остальные – не стоят пленки, на которой они сняты. Вот.

      Модный дресс-код

      – Отойди, противный!

      – Сама отойди, инфузория-туфелька! – огрызнулся Женя на Маринку.

      Дело происходило перед большим редакционным зеркалом. Точнее, перед единственным зеркалом, где себя может увидеть в полный рост даже Жизель Бундхен. А увидеть себя очень хотелось! Август – это месяц, когда мы, глянцевый планктон, наконец-то можем законно щеголять в нарядах из осенних коллекций. У нас в редакции с этим строго! Лариса облачается в новье практически сразу после возвращения с недель моды, то есть за полгода до начала сезона. Вертикаль власти – после того, как половина предыдущего сезона миновала. Мы – накануне начала сезона, а разная редакционная шушера: фоторедакторы там, секретарши – строго первого сентября и первого марта.

      – Ася, скажи ему! Чего он обзывается? – заныла Маринка.

      – Марин, а что я ему скажу? Я же ему не мать? – с изумлением оторвалась от пресс-релиза очередного нового SPA Ася.

      – Мать всех пороков, – съязвила Вера и удалилась в направлении кабинета Ларисы.

      – Это кому как с матерью повезло, – вполголоса бросил Женя ей вслед и снова начал пробиваться к своему изображению.

      – Женя, иди в комнату для мальчиков, у вас там тоже есть зеркало, – отталкивала его Маринка.

      – А там ему неинтересно, – подала реплику Ксения, – ему же не бюст нужно рассматривать?

      Мы захихикали: грудные мышцы – не самая сильная часть облика нашего прекрасного ассистента.

      – Да, Жека, – включился в разговор Миша, – тебе штанцы ничего не пережимают? Артерии там или семенные каналы?

      Тут уж мы засмеялись