Нина говорила негромко, прикрывая трубку, чтобы не слышал Билл.

      – Слушай, это уже хамство. Он час уже тебя ждет, ты же обещал повести его по местам Достоевского!

      – А, черт, совсем из головы вон. Бегу! – отвечал Бузыкин из автоматной будки. – Скажи, через десять минут буду.

      – А ты где?

      – Я же сказал, у меня кафедра.

      – Ты говорил, что кафедра у тебя в пятницу.

      – Нина, некогда, здесь уже стучат.

      – Где стучат, на кафедре?

      – Ладно, приду домой, все объясню…

      Пошел – побежал, пошел – побежал. Через арку ворот, по лестнице.

      Алла по-прежнему лежала в постели, но была уже причесана. Бузыкин выложил перед ней яблоки.

      – Вот яблоки, вот валокордин. Как ты себя чувствуешь?

      – Уже ничего.

      – Тогда я побежал.

      – А поесть!

      Тут он заметил, что стол накрыт.

      – Я же старалась… Правда, что было в холодильнике, я же не могла выйти.

      – Да. Да. Сейчас.

      Бузыкин сел за стол, стал проворно есть.

      – А твоя дочка на кого похожа? – спросила Алла. – На тебя или на Эн Е?

      – Ни на кого. Бросила институт, моет стекла в магазинах…

      – А ты разве не помогаешь им?

      – Да муж у нее такой же обормот, не велит брать, хотят жить самостоятельно. Пытаюсь наладить контакт – ничего не получается.

      – А вот если бы у нас был ребеночек, он бы тебя уважал, я бы уж его воспитала…

      – Алла, меня ждет Билл.

      – Ничего с ним не случится.

      В разговорах с ним все почему-то легко находили точные и убедительные формулировки. Бузыкин понимал их несостоятельность, но быстро найти убедительные возражения не умел.

      Постучали в дверь.

      – Входите, дядя Коля! – крикнула Алла.

      Вошел сосед. Достойной повадкой он внушал уважение. Бузыкин встал.

      – Сидите, сидите, Андрей Павлович. Ну, как ты, болящая? – спросил дядя Коля.

      – Уже поправилась, дядя Коля.

      – Вот до чего себя довела. Все нервы.

      Бузыкин виновато покачал головой.

      – Дядя Коля, Андрей Павлович торопится, его английский профессор ждет. Андрей Павлович в порядке культурного обмена помогает ему переводить Достоевского на свой язык.

      – Сейчас пойдет… Я чего пришел-то. Андрей Павлович, я хочу, чтобы вы знали. Мы с ее отцом были кореши. И вот его нет, а я остался. Так?

      – Конечно, дядя Коля! – подтвердила Алла.

      – Так вот, может быть, я забегаю вперед, тогда простите, что касаюсь этой темы. Но ведь рано или поздно, я думаю, вы как-то оформите ваши отношения?..

      – Дядя Коля, зачем это?!

      Дядя Коля смутился.

      – Андрей Павлович, может быть, я лишнее говорю?

      Засмущался