Сказка города Жє. Джанні Цюрупа
Читать онлайн книгу.
я скоро вернусь.
А в конце нет морали, собственно, нет конца: Броня не посмеет сдриснуть из-под венца. А Назар не изменится, он отслужит еще, и комбат, и ребята отзовутся о нем хорошо. И погибнут две кошки (окошко, девятый этаж) и одна собака (жрет с земли всякий шлак), ну а Броня живет, и в Назарчиковых штанах зреет третий сын… И все же Назарка – наш, а о наших – или славно, иль ничего.
И замученные Брониславы города Жэ принимают как дар их болезни и шепчут: еще.
Пусть такой. Пусть контуженный. Страшный. Но жив же, но – жив!
2. Барахолочка
Янтарь был – мутными карамельками, из тех, что вязнут на зубах, и потом елозишь по ним языком, размазывая липкую пленку.
Из Озерного как раз пришел автобус, перевалился через волочащуюся по лужам, в красных ленточках, цепь, перед недреманным оком сторожа, шумно и вонюче вздыхая, заполз под козырек автостанции. Двери, скрипя, сложились, и студенты, офисные дамы, рыночные торговки поперли наружу. Пихались, наступали на полы пальто, дергали сумки, выволакивали кравчучки.
На клеенке у ног бабуська разложила стоптанные балетки, толстую книгу в замученной серой обложке (название и автор стерлись), а на медный двурогий подсвечник повесила бусы – карамельно-янтарные, крупные, и нитку жемчуга, умершего от старости.
Утро выдалось серое, ночью лило, сбивая листья, но автостанция жила вне времени – горелое масло, дизель, газ забивали аромат осени; резиновые сапоги, говнодавы и шпильки топтали ее, вмешивая в грязь.
– Так шо, доню, чи купуешь шо?
– Да нет, я так, смотрю… Извините…
– А-и-иди, – слитно, в одно слово, пропела бабка, – и-иди себе, донька, кудой шла, неча тут!
Платок бабуська навертела во много слоев, так, что голова казалась раздутой. Еще и плащ болоньевый на несколько свитеров натянула. И смотрит в землю. Неприятная, будто и не человек, а ветошью набитое чучело.
Леся попятилась, и ее чуть не сбили целеустремленные селяне, выбравшиеся из очередной маршрутки. Булочка, пакетик кофе, протиснуться вдоль забора – там дальше по улице позднее золото берез, румянец кленов, бывший какой-то институт и офис.
На ходу засовывая булочку в сумку, Леся обернулась.
Не было у автостанции, рядом с лотком выпечки, никакой бабуськи. Сплошным потоком шли люди.
– У тебя бывает так, чтобы ты человека увидел, а потом он – раз! – и пропал?
Юра пил чай. Втягивал в нутро, на клеточном уровне насыщался.
– Уехал? – уточнил муж.
И насупился. Мохнатый, колючий: брови, борода, шерсть из-под майки. Леся повертела в пальцах ложку.
– Нет, просто вот только что ты его видел, и вдруг не видишь, – понимаешь? Ну вот как если мы с тобой разговариваем, и вдруг я исчезаю.
– Не бывает. Я же нормальный.
Попробовала варенье (свекровь варила) из хрустальной (свекровь подарила) розетки. Горчит. И чай – горчит. И рассказала Юре про