Мифология языка Андрея Платонова. Т. Б. Радбиль
Читать онлайн книгу.и т, д. Важным моментом этой работы, на наш взгляд, является указание на то, что «аномалии» языка суть следствие («вербализация») аномальных процессов в области мысли – в языковой картине мира, по нашей терминологии[14]. Этому соответствуют и наши положения о том (см. главу вторую настоящей работы), что указанные процессы несомненно несут в себе черты мифологического типа мышления, при котором синтаксис, отображая структуру мысли, обнаруживает неразграничение субъекта и объекта, номинации и предикации, нарушение нормального отображения причинно-следственных и иерархических отношений, неверное представление структуры события[15].
Анализ словесного знака как элемента языковой картины мира предполагает подход, при котором должны органично сочетаться его внеязыковое содержание и собственно языковая семантика (Караулов 1987 и др.). На наш взгляд, разграничение интра– и экстралингвистического следует проводить: 1) на уровне системы языка: 2) на уровне ее реализации, то есть текста.
1. Внеязыковое и языковое противопоставлены в системе языка как концептуальное и семантическое (см, например, Чесноков 1984). Логическое содержание языка успешно исследуется, например, в ставших классическими трудах Анны Вержбицкой, в работах Н. Д. Арутюновой, Ю. С. Степанова, Ю. Д. Апресяна и др.). Современное состояние вопроса представлено в сборниках серии «Логический анализ языка» ИЯ РАН. Причем для целей нашего исследования важно, что термин логическое понимается здесь не в узком смысле (как «принадлежащее формализованному предметно-логическому типу мышления»), а как синоним слова мыслительное (а мысль, особенно в языке, не всегда полагает свое осуществление через логические формы). В этом смысле кажется более отвечающим нашим задачам термин концептуальное, не имеющий столь жесткой «привязки» именно к логике. Итак, отчетливо выявляется концептуальное направление в анализе языка в противовес традиционному, семантическому. Возвращаясь к языковой картине мира, можно сказать что «концептуальное» содержание составляет ее основу, а «семантическое» выступает по отношению к первому как «форма его вербализации»[16].
2. Применительно к художественному тексту, разграничение концептуального и собственно языкового мы проводим, опираясь на работу Ю. Н. Караулова «Лингвистические основы функционального подхода в литературоведении». В тексте следует различать тезаурус, «идеологический словарь», то есть набор ключевых концептов автора, его понимание мира, его картина мира как инструмент для отбора слов, – и «словесное, знаковое наполнение» текста как «средство вербализации концептов» (очевидно, идиолект). Порождение текста – это путь от концепта к знаку, а восприятие – от знака к концепту. Чтение текста линейно, синтагматично, а существование и функционирование его в читательском сознании – парадигматично; то есть каким-то образом «линейная последовательность единиц преобразуется
14
Примеры на все указанные аномалии в области повествования, стиля, слова и фразы будут приведены в главе второй настоящего исследования.
15
Ср. аналогичные выводы авторов указанной статьи: «… операции совмещения создают эффект многопланового, «стереоскопического» видения мира; другие операции, в некотором смысле противоположные совмещениям, ведут к избыточному выражению мысли, преодолевающему экономичность стандартных языковых средств, что создает эффект сопричастности формированию и оформлению смысла. И наконец…, многообразные семантические сдвиги носят неслучайный характер… и служат проявлением общих взглядов на мир, особой «философии» А. Платонова» (Кобозева, Лауфер 1990, с. 138).
16
Из последних работ в этом направлении – см., напр., Д. И. Руденко. Когнитивная наука, пингвофилософские парадигмы и границы культуры // ВЯ. № 6. 1992; сборник: Концептуальный анализ: методы, результаты, перспективы. М.: Наука, 1990 и др.