Красный паук, или Семь секунд вечности. Евгений Пряхин
Читать онлайн книгу.
посмотрел на охранников Шилов. – Но сейчас предъявили порчу военного имущества и саботаж. А за это по закону военного времени – расстрел.
– Расстрел?! – изумился Кондратьев.
– Да, расстрел! – с размаху всадил лопату в дерн Шилов. – Какие-то зверюги скрутили ему руки проволокой, сунули головой в мешок – и в кузов. Как поросенка!
Закат вспыхнул багрово-красной полосой над дальним лесом. Конвой, доставивший Кондратьева, удалился в сторону вышки с прожектором.
– Слава Богу, – произнес шепотом Шилов, – этот душегуб уходит.
– Который? – поинтересовался Кондратьев.
– Да вон тот, что слева – старшина Бубенцов. Такая сволочь! – потемнел от гнева Шилов. – Из расстрельной команды.
– А почему он сейчас в охране?
– Это у него такое увлечение, – Иван Данилович продолжал резать дерн. – Иногда он просится охранять заключенных.
– Зачем? – Николай Иванович осторожно распрямил больную спину и аккуратно вывалил ведро перегноя на носилки.
– Бубенцов ходит в наряд, чтобы подстрелить какого-нибудь политического при попытке к бегству. В прошлом году летом он застрелил Петра Ложкина. Говорят, Ложкин подвернул ногу и присел, а Бубенцов решил, что зэк спрятался, чтобы бежать и дал очередь. А вот этой зимой ему пока не везет. Так что…
Заключенные спецподразделения «Санаторий» Кондратьев и Шилов переглянулись.
Закат над озером стал набирать силу, и в эти мгновения уже скрывшееся за горизонтом светило продолжало по инерции напитывать густой туман облаков тихим, слабеющим светом.
Оба заключенных имели одинаковый внешний вид: заношенные телогрейки с номерами, шапки-ушанки и лоснящиеся ватные штаны, заправленные в кирзовые сапоги. У обоих были осунувшиеся обветренные лица и вечерняя щетина. Кондратьев был в круглых очках, но выглядел моложе, был решительнее в суждениях и в поступках. В «Санаторий» Николай Иванович «поступил» полторы недели тому назад и поэтому пока имел право задавать вопросы. Иван Данилович Шилов очков не носил, был ниже ростом, но выглядел старше.
– И кто же с нами остался? – Кондратьев осторожно кивнул в сторону охранника на деревянной лестнице с перилами. – Еще один душегуб?
– Это Валенда, – отвечал тихо Шилов, – сержант Валенда Василий Петрович, слава Богу, не душегуб.
– Валенда… интересная фамилия, – нахмурился на закат Николай Иванович. – Услышишь один раз и на всю жизнь запомнишь.
– Да, – согласился Иван Данилович, – у него не только фамилия запоминающаяся, но и сам он – хороший мужик. Заключенных жалеет, даже подкармливает. И еще у него феноменальная память и абсолютный музыкальный слух. Так что потише при нем. Он все равно «вохр».
– Разговоры – прекратить! – раздался высокий сиплый голос. – А то дам очередь – и будете оба лежать… при попытке к бегству.
Здоровенный круглолицый детина лет двадцати, в шапке-ушанке с подвязанными снизу клапанами, бушлате