В ворота Денсгольма, звеня колокольчиком, въехали сани с норвежским воином и двумя воительницами. Кучер остановился у дома ярла и, высадив пассажиров, тут же рванул обратно.

      – Чего тебе? – спросил вышедший на крыльцо седоусый воин.

      – Я Норманн, сын годара Тренделага, вызываю ярла Хутинга на поединок.

      Дверь широко распахнулась, на пороге появился рослый швед в расхристанной рубахе.

      – О! Нам девок привезли! А это кто с ними?

      – Норг, захотел потягаться с нашим ярлом, – усмехнулся седоусый.

      – Девок в дом, а этого гнать за ворота. – И небрежной походкой направился к валькириям.

      – Не по правилам, – возразил воин.

      – Плевать! Ты сегодня будешь моей. – С этими словами попытался обнять Флейен.

      Девушка резко отшатнулась, в холодном воздухе злобно свистнул меч, отрубив хаму обе руки по локоть.

      – Этого достаточно? – ласково улыбнулась Бригген. – Могу еще кое-что отрезать!

      Вопль боли и ярости разбудил умиротворенную тишину, со всех сторон к крыльцу начали сбегаться воины. Посыпались угрозы и возмущенные выкрики, но объяснение седоусого быстро утихомирило собирающуюся толпу. Любой воин, будь то мужчина или женщина, вправе отстоять как свою честь, так и защитить товарища. Из дома вышел ярл в сопровождении своих приближенных.

      – Что у вас тут случилось?

      – Хеттан полез титьки лапать, а девка отрубила ему руки, – послышался из толпы ехидный комментарий.

      – Это правда? – Грозный взгляд в сторону седоусого. – Пришлая воительница лишила воеводу обеих рук?

      – Так и было.

      – Норги? Что им здесь надо?

      – Я Норманн, сын годара Тренделага, вызываю тебя, ярл Хутинг, на поединок!

      – Нам нечего делить, я вижу тебя в первый раз.

      – Делить действительно нечего. Мне нужна твоя крепость.

      Воздух застыл от сказанных слов. У воинов остановилось дыхание, под ногами собравшейся толпы прекратился легкий скрип снега. Шведы всегда неприязненно относились как к датчанам, так и к норвежцам. Вызов на поединок легко мог закончиться приказом убить наглеца. И расправятся без каких-либо ссылок на традиции тинга[1] ибо победа Норманна вынудит уйти всех. Не будут шведы жить под началом норвежца! Западло представителям высшей касты опуститься до подчинения бездомному бродяге!

      – Никак