Дорога виляла между снежными сопками, места казались смутно знакомыми. Дашка пыталась вспомнить, где видела раньше эти раскидистые деревья, камни, которыми рассыпались скалистые склоны над замёрзшей рекой, ажурные ветви ольхи, шишки, падающие в снег, кусты вдоль дорог. Она старалась не отставать от проводника – тот шёл быстро, широким уверенным шагом. Казалось, лыжи сами несли его по колее, до того легко он двигался. Дашка же почти выдохлась, в глазах мелькали тёмные мушки, а рюкзак тяжелел с каждым пройденным шагом. Но она упрямо шла дальше. Тренировка в тренажёрном зале совсем не походила на то, с чем она столкнулась в реальности. Девушка плохо понимала, сколько они уже прошли, и сколько им осталось. Каждый раз, когда дорога огибала очередную сопку, Дашка надеялась, что за этим поворотом непременно покажется деревня. Но один белый склон сменялся другим, а проводник не сбавлял темпа.

      – Хорошее место, чтобы устроить привал, – словно прочитав её мысли, вдруг сказал Агзу и, коротко свистнув, свернул с дороги.

      Остановились они под скалами, на заледенелом русле небольшой речки. Сбросив рюкзак на лед, проводник потёр ладони друг о друга и, зажмурившись, подставил лицо под солнечные лучи, смягчённые кружевом голых веток. Со скал спускались белые потоки застывшей воды, снег искрился и пенился. Агзу достал термос и наполнил чаем помятую алюминиевую кружку. В воздухе разлился запах крепкого чая.

      – Плохое место, – он покачал головой.

      – Ты же только что сказал, что хорошее, – не поняла Дашка.

      – Тебе – плохое. – Он с серьёзным видом заткнул термос пробкой. Набрал горсть свежего снега и положил в чай, прежде чем передать кружку девушке.

      – Да нет, мне хорошо, – возразила Дашка. – Кажется даже, я бывала здесь. Может, и не раз. Эта дорога мне знакома. Знаешь, как песня, которую вот в детстве слышал когда-то, но давно уже забыл.

      – Это не хорошо, – снова покачал головой Агзу и огляделся, будто прислушиваясь. – Не твоё это место.

      – Значит, давай пойдём быстрее, чтобы поскорее закончить с делом. – рассердилась она. Вот бы знать ещё, что там за дело такое.

      Проводник глянул на неё странно, будто слова её были совершенно не к месту. Будто она ответила невпопад. Дашка, обжигаясь, в несколько глотков допила терпкий, почти горький чай и вернула проводнику кружку. По телу прокатилась горячая волна, на лбу выступил пот. Едва она успела надеть варежки, Агзу встал на лыжи. Они продолжили путь в полном молчании. Последние несколько километров, что осталось пройти до заброшенной деревни, Дашка гадала о том, что она сказала не так.