Темногорье. Яблоневая долина. Лада Кутузова
Читать онлайн книгу.
пожаловать в сердце Мертвой пустоши, серебряная царица. В ущелье Страдающих душ.
Мёнгере молчала: язык болтался сухим комком. А неизвестный продолжал:
– А ведь твой зверек, милая, предупреждал об опасности. Только кто понимает маленьких лисичек? Да и зачем? Ведь серебряная правительница никогда не ошибается.
Он махнул рукой, и на землю упал толстый ковер. Незнакомец сел на него, и Мёнгере против воли последовала его примеру. Тот продолжал:
– Пять лет ты правила в Алтанхоте. Пять лет. И никто, никто не заступился за тебя. А ведь на самом деле ты ничуть не хуже сестры.
Мёнгере издала странный звук: сестра! Как она сразу не догадалась?
Незнакомец довольно хмыкнул и повторил ее мысли вслух:
– Конечно, сестра. Как ты сразу не догадалась? Потому твоя мать тебе и не помогла. Бедняжка старалась научить тебя основам выживания, только ей это не сильно удалось – ученица попалась бездарная.
Мёнгере хотела возмутиться: она вовсе не глупая! Предметы давались ей легко. Просто она не понимала, зачем ей всё это нужно. А потому и постаралась многое забыть, когда заняла трон Золотого города. Незнакомец с наслаждением надкусил сочный персик – на ковре стояло блюдо с фруктами. Мёнгере очень хотелось попробовать хоть один, но она сдерживалась.
– Так вот, продолжаю. Ты оказалась не нужна жителям города. Ни одному из них. Ведь что с тобой, что с твоей сестрой – от этого в Алтанхоте ничего не изменится. Вы ни на что не влияете. Красивые марионетки.
Половину слов Мёнгере не понимала, но ей хотелось закричать, что он лжет. Каждое слово ранило, точно колючки, которые так любят верблюды.
– А ведь ты могла бы… Могла бы стать по-настоящему великой, – незнакомец перешел на шепот, и приходилось прислушиваться. – Мир пал бы к твоим ногам, континенты содрогнулись бы от твоего могущества. Ты на самом бы деле могла покорить их всех. Кого красотой, кого военным гением. Только прохлопала свои возможности, милая. А теперь погляди на себя, – в его руках оказался серебряный поднос: – ты жалкая уродина. Жалкая и никому не нужная.
Мёнгере взглянула на свое отражение: он прав. Даже когда шрамы заживут, они никуда не денутся. Она на всю жизнь обезображена. Неизвестный рукой зачерпнул плов из неизвестно откуда появившегося казана и с видимым удовольствием принялся есть. Мёнгере сглотнула: в последние дни во рту, кроме фиников, ничего не было. А есть хотелось так, что голова кружилась.
– Ты сидишь, и думаешь о еде, – произнес незнакомец, – и не желаешь сказать об этом. Что ты будешь делать на новом месте? Ты не в состоянии никого попросить. А люди не телепаты, они твои мысли читать не умеют, милая. Они будут проходить мимо, а ты – подыхать от голода. А ведь можно просто сказать: «Дайте мне, пожалуйста, еды». А ты давишься словами, словно произнеся их, обеднеешь.
Голова раскалывалась от непонятных слов и голода, но Мёнгере безмолвствовала. Она сама не понимала, что с ней происходит, к чему этот всплеск гордости. Неизвестный досадливо