– Знаешь, из того, что он говорит, я половины не понимаю, и все-таки он потрясающий, – заявляет Милли. – Гляди: священник стоит почти лиловый.

      – Ма, может, выключим? – смеется Мэрайя. – Или следующим будет шоу Джерри Спрингера?

      – Очень смешно. Он же поэт, Мэрайя! Да ты только послушай.

      – По-моему, он присвоил себе чей-то чужой текст, – замечает Мэрайя, когда Иэн Флетчер берет толстую Библию и начинает язвительно цитировать: «…только плодов дерева, которое среди рая, сказал Бог, не ешьте их и не прикасайтесь к ним, чтобы вам не умереть»[9].

      Вера входит в комнату и садится на диван:

      – А я знаю эти слова.

      Удивительно, но Мэрайе ветхозаветный текст тоже кажется знакомым, хотя она не понимает почему. Сама она много лет не держала в руках Библию, а ее дочка, пожалуй, вообще не знает, что это такое. Они с Колином отложили начало Вериного религиозного воспитания на неопределенный срок, поскольку ни он, ни она не могли говорить с ребенком о Боге, не лицемеря.

      – «И сказал змей жене…»[10]

      Вера что-то бормочет себе под нос. Мэрайя, предположив худшее, скрещивает руки на груди:

      – Что это было, юная леди?

      – «…нет, не умрете»[11].

      Как только эти слова произносит Вера, Иэн Флетчер их повторяет и, сорвав яблоко с дерева Маккинни, демонстративно откусывает большой кусок. Только теперь Мэрайя вспоминает, где она недавно слышала этот текст: несколько дней назад его тихонько напевала Вера, сидя на качелях глубокой ночью. Вера, которая за семь лет своей жизни еще ни разу не побывала ни в церкви, ни в синагоге, Вера, которая никогда не ходила ни в воскресную, ни в еврейскую школу, напевала стих из Книги Бытия, как если бы это была простая считалочка.