Он уселся перед микрофоном по стойке «смирно» – держа прямую спину и деревянную осанку. Загнутую вверх, как взлетная палуба тяжелого крейсера «Адмирал Кузнецов», фуражку генерал пристроил на колене, терпеливо ожидая конца трека.

      – Итак, дорогие радиослушатели, с вами всё еще «Радио Морзе» и передача «Антонов огонь». Если бы сегодня было десятое октября, это был бы День обороны. Помните, что, оказавшись в эпицентре ядерного взрыва, солдат должен держать автомат на вытянутых руках, чтобы расплавленный металл не капал на казенные сапоги! А как у вас со скоростным надеванием противогаза? Напоминаю: норматив на «отлично» семь секунд, «удовлетворительно» – десять. Что сидите? Время пошло! А пока вы там сопите в гофрированный шланг, мы тут побеседуем с нашим главным военным! Здравия желаю, товарищ генерал!

      Я показал ему на микрофон.

      – Здравствуйте, Антон, приветствую уважаемых радиослушателей.

      – Начну с самого коварного вопроса: какова военно-оборонная доктрина Стрежева? Кто потенциальный противник?

      – Военную доктрину формирует общество, – строго ответил генерал, – дело армии – гарантировать ее воплощение. У нас найдется ответ любому противнику, хоть потенциальному, хоть кинетическому!

      – И все же, считаете ли вы ситуацию в городе следствием внешней агрессии?

      – Не исключаем.

      – И как реагируете?

      – Согласно устава. Путем поддержания постоянной боевой готовности войск, совершенствованием уровня военно-профессиональной подготовки личного состава, его физической выносливости, слаженности экипажей, расчетов, подразделений, частей и органов управления для выполнения боевых и других задач в соответствии с их предназначением…

      – А боевой дух? – перебил я его. – Высок ли?

      – Нас не смутит даже десант шотландских парашютистов!

      – О, вы за словом в карман не лезете!

      – Как говорят у нас в армии, – сурово двинул седыми бровями офицер, – «Если генерал молчит – то это портрет генерала!»

      – И что же, личный состав не жалуется на некоторую… э… неопределенность ситуации?

      – В армии можно жаловаться только на короткий срок службы! – напомнил мне генерал. – Однако, поскольку увольнение в запас приостановлено до прекращения режима чрезвычайной ситуации, повода для жалоб нет.

      – А у нас режим? – удивился я.

      – Разумеется. При отсутствии связи с командованием вскрываются конверты с приказами, и гарнизон действует в соответствии.

      – А если ситуация так и не изменится?

      – Если ситуация не меняется достаточно долго, она перестанет быть чрезвычайной… – философски заметил Петрищев. – Но мы готовы ко всему! Со всей решительностью и применением