Поднявшись, я подошёл к чайнику, – воды было на раз попить, в принципе больше и не надо, потом схожу, заодно и первый этаж осмотрю.

      Тыкнув кнопку, чайник к моей несказанной радости издал недовольные шипяще – булькующие звуки, это избавляло меня от тягомотины с кипятильником. Достав с рюкзачка пачку чая, и железную кружку, в которой, к слову говоря, очень удобно заваривать чифирь, я щедро сыпанул заварки.

      На столе в углу стояла стрёмная посудинка, как её по умному называют я понятия не имел, поэтому кроме как " стрёмной " назвать не смог, в этом чуде сов.деповских времён было немного сахара.

      «Вот и чудненько,» – сыпанув чайную

      ложку подумал я, – сладким чай от этого не станет, но крепость повысит».

      Залив всё это дело кипятком, я накрыл кружку газеткой и оставил настояться.

      Вернувшись к своему рабочему столу, я от нечего делать стал переключать камеры, но пустые коридоры не вызывали у меня ни малейшего интереса.

      Я уже хотел было тыкнуть снова, как в объектив камеры попал мелкий недотёпа, почему мелкий?

      Потому что мелкий совсем. Почему недотёпа? Потому что кто же воровито озирается по сторонам, прикрывая карман ладошкой.

      Я посмотрел номер камеры, рядом с монитором висела памятка, номер камеры, какой

      этаж, какой коридор обозревает.

      «Итак, первый этаж второй коридор, ну и отлично», – подумал я.

      Ладно, пойду чайник наберу, заодно и посмотрю чего этот шкет задумал. А там пока туда-сюда и кружка с чаем подоспеет. Взяв чайник, я не спеша вышел из

      комнаты с пультом, делать это было конечно нежелательно, но напарник был мне не

      предусмотрен, посему я закрыл дверь на ключ и потопал за шкетом.

      Проходя мимо этого нехорошего зеркала, который чуть было меня идиотом не сделал, я сбавил шаг и заглянул в него, со стороны это наверное выглядело весьма комично, но мне было совсем не смешно.

      Ещё раз почувствовав себя, мягко говоря, как то не так, я засеменил в сторону туалета.

      У кроссовок, в которые я был обут, была очень мягкая подошва, поэтому шёл я практически бесшумно, лишь скрипы половых досок время от времени выдавали мои шаги.

      Я открыл дверь туалета и мне сразу стала понятна вся вороватость маленького оболтуса.

      Смачно затягиваясь сигаретой, он чуть было не подпрыгнул от неожиданности моего появления, у меня сложилось чувство, что его сейчас " кондратий "

      хватит от страха того, что его застукали на месте преступления. Он машинально спрятал сигарету за спину, как маленький ребёнок прячет от бабушки конфетку, которую только что стянул со стола.

      – А ну не прячь, дай сюда! – тоном не терпящего возражения сказал я ему и понял, что он до сих пор