Почему властвует Запад… по крайней мере, пока еще. Закономерности истории, и что они сообщают нам о будущем. Иэн Моррис
Читать онлайн книгу.
человека из Шанидара правая лодыжка была изуродована артритом, но он также умудрялся как-то обходиться, – по крайней мере, пока не погиб от колотой раны. Наличие более крупного мозга, без сомнения, помогало слабым и увечным заботиться о себе. Неандертальцы определенно умели добывать огонь по своему желанию и, вероятно, могли изготавливать одежду из шкур животных. Однако все равно трудно понять, как вышеупомянутые люди из Шанидара могли справляться с трудностями без помощи здоровых друзей или членов семьи. Даже самые строгие ученые согласны с тем, что неандертальцы – по контрасту со всеми более ранними разновидностями Homo и их современниками из Чжоукоудяня – демонстрировали нечто, что мы можем назвать лишь «человечностью».
Некоторые палеоантропологи даже полагают, что большой мозг неандертальцев и широкие спинномозговые каналы позволяли им разговаривать друг с другом более или менее так же, как это делаем мы. Как и у современных людей, у них была подъязычная кость, проходящая под челюстно-подъязычной мышцей языка, благодаря чему гортань может совершать сложные движения, необходимые при речи. Однако другие ученые не согласны с этим. Они отмечают, что, несмотря на то что мозг у неандертальцев и был большим, он был более продолговатым и плоским, нежели наш, и что его речевые области, вероятно, были менее развиты. Они также указывают на то, что, хотя соответствующие области сохранились только у трех черепов, однако похоже, что гортань у неандертальцев была расположена очень высоко в области шеи. Это означает, что, несмотря на наличие у них подъязычной кости, они могли издавать лишь узкий диапазон звуков. Может быть, они были способны произносить отдельные слоги (мы можем назвать это моделью «Меня – Тарзан, ты – Джейн»), или, возможно, они могли выражать какие-то важные понятия: «Иди сюда», «Давай пойдем на охоту», «Давай сделаем каменные орудия / поедим / займемся любовью», путем комбинирования жестов и звуков (модель романа «Клан пещерного медведя», где у неандертальцев был развитый язык знаков).
В 2001 году у специалистов начало складываться впечатление, что уладить эти вопросы может генетика. Ученые обнаружили, что у одной британской семьи на протяжении трех поколений имело место речевое расстройство, называемое «вербальная диспраксия», а также одинаковая мутация гена, называемого FOXP2. Этот ген, как оказалось, отвечает за белок, влияющий на то, как осуществляются в мозгу речевые и языковые процессы. Это не означает, что FOXP2 является «языковым геном». Речь – это изумительно сложный процесс, в котором принимает участие бесчисленное число генов, и то, каким именно образом происходит их взаимодействие, нам пока не понятно. FOXP2 привлек внимание генетиков потому, что порой сбой всего одного элемента приводит к краху всей системы. Мышь перегрызла провод стоимостью два цента, и в результате не заводится мой автомобиль, стоящий двадцать тысяч долларов. FOXP2 не функционирует, и сложная речевая сеть в мозгу человека «глохнет». Тем не менее некоторые археологи