Почему властвует Запад… по крайней мере, пока еще. Закономерности истории, и что они сообщают нам о будущем. Иэн Моррис
Читать онлайн книгу.
«краткосрочной случайности» с вышеизложенным не согласны. Социолог Джек Голдстоун (который несколько лет преподавал в Калифорнийском университете в Дэвисе и придумал термин «калифорнийская школа» для описания теорий «краткосрочной случайности») утверждал, что Восток и Запад были приблизительно в одинаково благополучном (или одинаково плохом) состоянии вплоть до 1600 года. И там и там властвовали большие аграрные империи, где опытное и умудренное духовенство стояло на страже старинных традиций. В XVII веке повсюду от Англии до Китая в результате эпидемий, войн и свержений династий общества оказались на грани краха. Однако в то время как большинство из этих империй затем вернулись в свое исходное состояние и заново установили у себя строго ортодоксальный образ мышления, протестанты Северо-Западной Европы отвергли католические традиции.
Голдстоун предполагает, что именно этот акт неповиновения направил Запад по пути в направлении промышленной революции. Европейские ученые, освободившиеся от оков архаических идеологий, настолько эффективно иследовали природные процессы, что британские предприниматели, также разделявшие эту прагматичную культуру «мочь сделать», сумели заставить работать уголь и пар. К 1800 году Запад, без сомнения, уже опередил всех остальных.
Голдстоун доказывает, что ничто из этого не было заранее предопределено и что, в сущности, немногие случайные события могли бы полностью изменить наш мир. Например, в битве на реке Бойн в 1690 году пуля из мушкета католика пробила одежду на плече Вильгельма Оранского, – протестантского претендента на английский трон. Считается, что Вильгельм при этом сказал: «Хорошо, что она не прошла ближе»[20]. Голдстоун говорит, что это было действительно хорошо. Он предполагает, что если бы тот выстрел угодил на несколько дюймов ниже, то Англия осталась бы католической, Франция доминировала бы в Европе, а промышленная революция, возможно, не произошла бы.
Кеннет Померанц из Ирвина идет еще дальше. С его точки зрения, тот факт, что в данном месте произошла промышленная революция, вообще был какой-то «гигантской флюктуацией». Как он утверждает, около 1750 года и Восток и Запад были на грани экологической катастрофы. Рост населения опережал рост технологий, и люди к тому времени уже сделали почти все возможное в отношении расширения и интенсификации сельского хозяйства, перевозок товаров и реорганизации своей собственной жизни. Они уже почти достигли пределов возможного для их технологий. Так что были все основания ожидать глобального спада и сокращения населения в XIX и XX веках.
Однако на самом деле за последние две сотни лет наблюдался больший экономический рост, нежели за всю предыдущую историю, вместе взятую. Причина этого, как Померанц объясняет в своей важной книге The Great Divergence («Великая дивергенция»), состояла в том, что Западной Европе, и прежде всего Британии, попросту повезло. Как и Франк, Померанц считает началом удачи Запада случайное открытие Америк, в результате чего возникла торговая
William III of England (1690), цит. по Goldstone, 2006, p. 171.