– Наверное, у него солнечный удар.

      – Он дождется удара моим сапогом, если еще раз приблизится к тебе.

      – Я что-нибудь упустил? Чафнеллы похожи на французскую армию, которая дошла до Москвы, но, оказалось, что там в тот день выходной.

      – И что он сказал?

      – Что-то вроде «вывернуть Вас на изнанку».

      – Я не представлял такого исхода, когда отважился по-братски поцеловать мисс Стокер, поздравляя ее с обручением.

      – Мы еще не обручились.

      – Я знаю об этом, Стаффи. С вашим предстоящим обручением. Я даже не представлял, какие события последуют за этим.

      – Что значит братский поцелуй?

      – Ну, братский.

      – Стокер не считает его братским.

      – Ну, зная как работает мысль у Стокера… Если бы ты был там, то увидел бы, насколько братским был поцелуй, и несомненно одобрил бы его.

      – Ладно. Но на будущее поменьше этого братского. Я не желаю, вступив в брак и войдя в комнату, оказаться свидетелем братско-сестринских отношений.

      – Почему она позволяет тебе целовать себя?

      – Она предчувствовала, что этот поцелуй будет братским.

      – Я не использовал одно сравнение. Что ее имя обвилось вокруг моего сердца, как роза вокруг входных дверей.

      – В тебе есть какая-то восхитительная недотепистость, Берти.

      – Если это отец – берегись.

      – Как понимать это берегись?

      – Вряд ли он с оружием…

      – Доброе утро, мистер Вустер.

      – Что? Который час.

      – Десять минут десятого, сэр.

      – Десять минут десятого?? Что, дом горит?

      – Ты помнишь, как я потеряла все деньги в Каннах на карточной игре?

      – Конечно, помню. Казино изготовило памятную медаль.

      – Дживс, я спрашиваю из интереса: что ты делаешь? Мне интересно.

      – Я сортирую одежду, сэр. Что в починку, что на выброс.

      – Погоди минуточку, этот белый жакет совсем новый.

      – Я думаю он попал сюда по ошибке. Или подброшен Вашими врагами.

      – Должен сказать, что я купил этот жакет в Каннах.

      – И Вы носили его?

      – Каждый вечер надевал в казино, и красотки строили мне глазки.

      – Они, наверное, думали, что Вы официант.

      Сожалею, что нахожусь в ста милях от Лондона и не могу пришибить тебя кирпичом.

      Что с нами станет под железным колесом фортуны?

      – Не попробовать то, что приготовил Анатоль… Это серьезно.

      – Чем серьезнее, тем лучше.

      – Я умру.

      – Будь добр, Дживс. Повесь эту черную штуку в шкаф и достань мне белый пиджак с медными пуговицами.

      – О Господи, сэр.

      Отказ от еды является универсальным показателем любви. Не надо ничего выдумывать.

      Когда надо будет – я сама на себя цыкну.