Малюта. Часть 1. Илья Куликов
Читать онлайн книгу.
несколько месяцев. Жаркая летняя погода сменилась ненастьем, а после выпал снег. Григорий Лукьянович Скуратов продолжал служить помощником заплечных дел мастера Алексея Зверюги. Казнить врагов государевых и их приспешников было делом нехитрым, зато довольно прибыльным. Конечно, назвать семью Григория Лукьяновича зажиточной было трудно, но хотя бы на столе всегда была каша, а по праздничным дням даже с мясом. Супруга Григория Лукьяновича, пусть и каждый раз причитая, позволяла дочерям наполнять глиняную мисочку кошке Мурке.
В один воскресный день после богослужения Григорий Лукьянович вместе с дочерьми отправился на торговые ряды. Было холодно, но морозец только радовал Григория. Вот, пусть все смотрят, что они с дочками идут в шубках. И пусть шуба у него на плечах не медвежья и на дочерях не лисьи, но всё же весьма достойные, не хуже, чем у других.
Возле торговых рядов расположились весельники и скоморохи. Они привели медведя и вместе с ним потешали народ.
– Ну, Потап Тополыгин, – со смехом обратился к медведю разряженный в девицу скоморох, – давай со мной в пляс пустимся! Только смотри не возжелай меня, как протопоп власти, а не то я потом как народу в глаза смотреть буду, если в подоле не то медвежат, не то людей принесу? Скажут, с Курбским согрешила!
Григорий усмехнулся, услышав слова скомороха, и тут же, насупившись, обратился к дочкам:
– Вот бесстыдники, о таком средь бела дня кричат! Пойдёмте, дочки, рогалики горячие купим. Свои здесь на морозце скушаем, а один матушке принесём.
Григорий знал, что скоморохам приплачивали, чтобы те как бы к слову бесчестили и изменника князя Курбского, и опального протопопа Сильвестра. Люди усмехались, слыша шутки скоморохов, кто-то хохотал, а кто-то, отворачиваясь, плевал в сторону.
– Чего вы морды воротите, – кричал скоморох, пляшущий с медведем, – да вокруг да около ходите? Кому совесть дорога, пусть намнёт мои бока!
Скоморох быстро поклонился людям, при этом задрав подол юбки. Отчего-то это всем понравилось и народ стал смеяться.
– Батюшка, ну куда мы уходим? Я Мишу Тополыгина посмотреть хочу, – запищала Катька, самая младшая дочь Григория.
– Да куда мы пойдём смотреть, – возразила ей старшая, – все вон стоят и слушают, для нас там места нет. Не пустят нас в первых рядах всё увидеть.
– Ну батюшка, ну давай медведя посмотрим! Ну хоть издали, а то живём вот затворниками – ни свету белого не видим, ни тварей божьих. Ну когда мы ещё Тополыгина увидим?
– Ладно, – согласился наконец Григорий, – только вы всё их похабство мимо ушей пропускайте. Им за такое после смерти геенна огненная уготована.
Григорий, подбоченившись, вместе с дочерьми стал проталкиваться в первый ряд.
– Куда ты лезешь? – прикрикнул на него какой-то мужик. – Чего толкаешься, будто тебе больше всех надо?
– Молю тя, дай мне пройти! Страх как медведя дочкам показать хочу. Молю тя!
– Раз лезет, значит, надо. А ну пшёл с дороги, а то сейчас как в зубы дам! – вступился кто-то за Григория. – Посмотрел – иди чарку опрокинь, дай другим тоже