Элита. Взгляд свысока. Ирина Волчок
Читать онлайн книгу.
не сразу заметила, что рука исчезла, а она опять цепляется за выщербленный проем окна. И говорит, говорит, говорит что-то неизвестно кому… И неизвестно на каком языке. Вот только что, кажется, что-то сказала по-французски.
– Та-а-ак… – протянул голос за окном. – Значица вона шо… Эт-та же ж… Аха. Эт-та ты хто ж такая? Эт-та же ж ты шпиенка немецкая, а?!
– Нет, нет, что вы! – испугалась княгиня. – Я русская! И предки у меня все русские! И муж русский… был. Но этот сумасшедший его убил… А меня здесь запер. Помогите мне! Я взываю к вашему великодушию… Надо сообщить в полицию… Вы благородный человек, сударь, я же чувствую…
– Хто блаародный? – Этот, за окном, почему-то рассердился. – Ах ты контра! Ах ты, контра недобитая! Ах ты, шмара немецкая! Полицию ей позвать!!! Я те покажу полицию!!!
На голову княгини опять посыпалась какая-то грязь, она невольно отшатнулась в сторону, отцепила сведенные судорогой пальцы от оконного проема и наклонилась, пытаясь стряхнуть с себя мокрую и холодную мерзость.
И это ее спасло.
Прямо над ее головой один за другим раздались два выстрела, оконная рама, лежавшая на козлах, подпрыгнула и с грохотом свалилась на пол, осколки стекла со звоном брызнули в разные стороны, а поварешка, как живая, шарахнулась в угол, под топчан.
Княгиня, согнувшись и закрыв голову руками, стояла на козлах, прижимаясь к стене и стараясь не шевелиться и даже не дышать.
Сверху опять что-то посыпалось.
– Ну шо, а? Хошь полицию? – злорадно спросил голос опять очень близко, прямо в оконный проем. – Эй, контра! Сдохла? Вот так! Аха. Я ваших, поди, уже сотню в расход пустил. Как ихде встрену – так и шлепну. Уй, беда – бомбы нет… Бомбу бы ей туды – и усе, именем революции! Аха.
Голос отдалился, что-то неразборчиво бормоча, похоже, тот, за окном, решал, что делать: потратить на контру еще пару пуль или идти уж по своим делам, дел-то много. В конце концов решил идти, столкнул в проем окна еще несколько комьев грязного мокрого снега – и ушел твердыми, уверенными, широкими шагами, весело насвистывая «Яблочко».
Комиссар Федя Клейменый пришел через несколько минут.
– Эт-та шо, а? – грозно спросил он, разглядывая мутными глазками расщепленную пулей оконную раму с остатками стекла и простреленную поварешку. – Эт-та хто тута шмалял, ну?
– Не знаю, – равнодушно ответила княгиня, с трудом шевеля окоченевшими губами. – Я думаю, кто-то из ваших товарищей. Там, на улице. Не благородный человек, нет. Мизерабль.
– Аха… – Федя успокоился. – Тада шо ж… Тада собирайси.
В тот же день он перевез княгиню в квартиру, освобожденную именем революции от контры – врача, и закрыл в кабинете с зарешеченным окном. Уходя, оставлял ведро воды и кусок хлеба. Ничего не изменилось. Нет, все-таки изменилось – в окне была форточка, ее можно было открыть и подышать воздухом, который пах жизнью.
А через две недели в квартире началась какая-то суета, грохот передвигаемой мебели, топот множества ног и гомон множества