…Сашка зашел за Иваном в одиннадцатом часу вечера. Войдя в полутемный коридор, парень вдруг отпрыгнул в сторону и схватился за сердце:

      – Ох ты, итить твою мать…

      Старая, кое-как свинченная из панелей ДСП коридорная вешалка покачивалась, поскрипывала и грозилась вот-вот развалиться. С ее верхней полки горели злобным огнем два желтых глаза: Лютый, уже более чем полутораметровый от кончиков ушей до хвоста, готовился прыгнуть на незнакомца.

      – Тихо ты, братан, – Иван не без труда снял с полки шипящую зверюгу и отнес в комнату.

      – Ну ни хрена у тебя здесь твари водятся!.. – Сашка все еще не мог перевести дух. – Собирайся, что ли, укротитель…

      Сашка приехал на старой, видавшей виды «Волге». В машине сидел ещё один габаритный парень, занимавший почти всё заднее сиденье.

      – Макс, – коротко представился парень, обнажая в широченной улыбке подгнившие зубы.

      – Иван, – сказал Иван, пожимая потную, мягкую ладонь, после которой сразу захотелось вымыть руки.

      – Макс – хороший парень, – сказал Сашка, заводя машину, – только малёк отмороженный. Как-то собрались по делам, я ему и говорю: «Зайдем – ты бьешь мужику в табло». Ну он и дал ему. Молотком. Я ему: «Ты что творишь, у тебя ж кулаки как гири…» А он: «Ну ты ж не сказал, чем бить…»

      – Гы-гы, – поддержал разговор Макс.

      …«Волга» подпрыгивала на колдобинах и стонала всеми своими железными потрохами, явно просясь на свалку.

      – Дело в следующем… – Сашка лихо крутил баранку и выжимал до пола педаль газа, нимало не заботясь об уснувших на канализационных люках собаках, – те с воем разбегались в разные стороны от грохочущего чудовища. – Дело в следующем. Заходим, бьем хозяину в бубен и берем всё, что плохо лежит.

      – Просто, как апельсин, – подытожил Макс с заднего сиденья.

      Иван молча пожал плечами. В конце концов, не всю же жизнь разгружать эти чёртовы вагоны. Да и потом – не он, так кто-то другой даст «в бубен» неведомому хозяину. И к тому же, какая разница получит или не получит кто-то от кого-то по роже или нет? Ивана в армии лупцевали как сидорову козу, и никого это не волновало. Почему же его должна заботить чья-то судьба, даже если ненароком он сам и подкорректирует её маленько своими кулаками?

      Они въехали в переулок, и Сашка остановил машину.

      – Дальше пешочком, господа. Стало быть, вечерний моцион, – заявил он, захлопывая дверцу.

      Троица тихонько вошла в подъезд и поднялась