Инвиктум. Меган Джой Уотергроув
Читать онлайн книгу.
большей глупости. Но я не могу. Я ощущаю, что она близко. Знаю ее эмоции. Знаю, что виновна. Поэтому решительно говорю:
– Я пойду с ним.
Глава пятая
(Ремелин)
Я помню каждый момент того дня. Каждую фразу, сказанную ею, каждое обещание. Моя память пришла в негодность из-за принятия слишком больших доз лекарства, но те моменты навсегда отпечатались в сознании, будто кто-то выжег их там.
В теле слабость, ноги кажутся ватными, и когда я пытаюсь встать с пола, то обреченно падаю обратно. Бьюсь щекой о холодную плитку и тяжело дышу. Возникает ощущение, будто я проваливаюсь куда-то далеко, и даже не в бездну, а дальше. Все дальше, в место, где мне не будет покоя.
Однажды я убила санитара. Он вколол не ту дозу лекарства, и оно не подействовало в нужной мере. Тогда-то я и получила свой первый «выговор», как это называют сотрудники тюрьмы. Я убила его всего лишь легким прикосновением пальцев. По моим венам течет неизвестный яд, способный на ужасающие вещи. Я могу причинить такую боль, что человеку захочется лишить себя жизни. Я могу взять и обратить человека в прах.
Простое прикосновение – и жизни нет.
Санитара унесли прочь, а меня избила охрана. Так сильно, что еще пару недель после этого я не могла ходить, да и вообще шевелиться. Тело ныло и скрежетало от боли. Сутки напролет я просто лежала и выла, заставляя других арестантов бояться и паниковать. Если такое сделали со мной, то что грозит им в случае непослушания?
То лекарство, что мне вкалывали, каждый раз совершенствовалось, а вместе с ним совершенствовалась и я сама. В дозу вводилось определенное количество дополнительных клеток, заставлявших гены мутировать со страшной силой и скоростью. Так она изучала меня. Экспериментировала со мной.
«Что произойдет, если в твое тело проникнут другие мутации?» – спрашивала она.
«Как долго ты сможешь выносить это?» – задавала она вопрос.
Мое тело стало исследовательским объектом. Она назвала меня «Мизери, объект номер 64». Пытки казались невыносимыми, но это лишь поначалу. Затем я привыкла к боли, а после и вовсе перестала на нее реагировать. Я сама стала болью.
Спустя пару лет она поняла – мое тело способно выносить в себе тысячи различных мутационных генов и при этом не изнашиваться. У меня стали брать кровь, а затем и спинномозговую жидкость. Проводились миллионы анализов, тестов. Годы исследований, годы боли и страданий, но она так и не поняла, как я могу быть способна на такое. Ведь другим Инсолитусам такое не удавалось.
Ложусь на спину и смотрю в бетонный потолок. В центре есть трещина, это я ее сделала. В тот год, когда меня поместили сюда. Ярость взяла надо мной верх. Сейчас ярость была не такой очевидной, не такой явной; она сидела внутри, копилась с годами и тлела, будто маленький уголек в огромной и темной пещере. Однажды уголек превратится в пожар.
Когда мне плохо, я делаю единственную вещь, на которую еще способна – передаю свои мысли Джеду. Получается не всегда, но сейчас я чувствую, что смогу сказать хотя бы одно слово.
– Люблю.
Джед