…Тетки тетками, но решение было эмоциональным, и Макс быстро осознал ошибку: нет Бодайбо – нет денег. Нет денег – нет Geschichte.

      С судьбой не поспоришь.

      Так он и сказал Лешке Сыроваткину.

      – Не судьба мне учиться в Германии, – уныло подытожил Макс. Они сидели в недавно открывшемся ресторанчике мексиканской кухни «Амиго».

      – Макс, а как же курсы? Неужели все было зря? – Брови на лице у Лешки от возмущения вылезли за линию лба.

      – Ну ты же видишь: не получается.

      – Почему ты так легко сдаешься?

      – Предлагаешь биться головой о стену?

      – Если б я тебя не знал, я бы решил, что ты слабак.

      – Ты меня не знаешь. Я и есть слабак.

      – Для того чтобы признать себя слабаком, – со знанием дела заявил Лешка, – нужна сила.

      – Нужна честность, – не согласился Макс.

      Ему очень хотелось, чтобы Лешка оказался прав, и возражал он, скорее, из желания, чтобы его разуверяли и разубеждали.

      – Знаешь, Талли меня спросила когда-то: «Кем ты себя представляешь в сорок лет?» – Лешка имел в виду двоюродную сестру.

      Двоюродную сестру Лешка цитировал направо и налево, и как-то выходило, что она стала чертовски умной девицей, путеводной звездой и мотиватором – это было Лешкино словцо.

      Психолог и сестра спасала Лешку от неразделенной любви, от деспота-начальника и в целом – от житейских неурядиц, которые в двадцать семь кажутся непреодолимым.

      По странному стечению обстоятельств, после того, как Лешкина сестра вернулась из Израиля, Макс ее ни разу не видел, а воспоминания о ней были размытыми. Когда Талли уехала, ему было тринадцать, ей – шестнадцать. Очевидно, сочтя лишним, детская память не сохранила подробностей. Так, какие-то обрывки, окрашенные в рыжий цвет…

      Копившееся в душе Макса возмущение готово было прорваться наружу: просто какой-то заговор. Как будто опытный путевой обходчик переводит стрелки, меняет расписание, идет на должностное преступление и путает станции и номера поездов, лишь бы Макс не встретился с Лешкиной сестрой.

      – Интересно… – Макс понял, что произнес это вслух.

      Обрывочные сведения о Талли постепенно сложились в очень привлекательный образ: психолог, кандидат наук, директор Центра помощи каким-то детям… Что еще? Красавица, умница. По неуточненным данным – фея.

      – Вот ты. Кем ты себя представляешь в сорок лет? – продолжал нудеть Лешка.

      – Режиссером документального кино, – думая о превратностях судьбы, рассеянно ответил Макс.

      – Так это и есть мечта. А за мечту нужно бороться.

      Интересно-интересно.

      – Леш, я хочу повидаться с Талли.

      – Зачем это? – неприятным голосом поинтересовался Лешка.

      – Вдруг она мне даст какой-то совет?

      – Ну-ну, – Лешка