– Товарищ Сталин, эта ваша «Широкая Колея» никак не вписывается в существующую сеть железных дорог. Мало мы мучились с переходом от союзной колеи – к европейской и обратно? А ведь это мелочи по сравнению с этим… Да чего там – с этим вашим чудовищем! Оно же разрежет пополам, на север и юг, всю транспортную систему страны!

      – Где – существующую? Все, что восточнее Кузбасса, нэ заслуживает громкого названия сети. Предлагаю, во избежание дальнейших недоразумений, считать Широкую Колею совершенно другим, особым видом транспорта, занимающим особое место. Нас ведь нэ смущает, что к крупнейшим портам ведут железнодорожные пути? А к железнодорожным станциям – шоссейные дороги? То же самое, ви еще увидите, будет с большими аэропортами, туда проложат метро, шоссе, да. Электрички пустят. А та сеть, что есть, повезет груз от Широкой Колеи – в стороны. Еще и нэ хватит, новые придется строить. И порты при пересечении рек. И аэродромы новые.

      Люди упорно не хотели понимать, что после появления Широкой Колеи станет выгодно прокладывать железные дороги там, где они до сих пор были прямо разорительны. И тогда они появятся, будто сами собой. И шоссе. И порты. И аэродромы. Черняховский, – тот понял, умница. Причем, что особенно важно, понял сам, от реальной жизни, а не из книжек. И не от каких-нибудь оторванных от реальности болтунов. И его надоумил, молодец. Вот только до сих пор не в полной мере оценил масштаб того, что понял. Опыта мало, привычки рассматривать проблемы в комплексе, но это со временем придет…