Под сенью исполинов. Книга вторая. Никита Калинин
Читать онлайн книгу.
время напряжённой работы полчаса назад вдруг треснула одна секция.
Она помнила эту операцию, и всю жизнь она считала треснувший осветитель дурным знаком. Ведь после неё… После неё Рената проводила Кирилла обратно на фронт.
Она не проснулась!.. Но всё было настолько реально, что голова шла кругом. Рената чувствовала частое сердцебиение, сухость воздуха, ощущала кушетку под собой, на которой уснула тогда, после операции.
Ужас и сумасшедшая надежда оплели разум и разорвали его надвое. Качаясь, Рената встала и опёрлась на операционный стол. Не может быть… Это всё не реально… Это всё неправда!..
Но холод стола под пальцами говорил об обратном. Рената глянула на руки, судорожно сглотнула. Смуглая упругая кожа, ещё не претерпевшая ни одного изменения после «прыжка». Молодая кожа.
– Ренатушка, милая, к тебе тут кавалер… – высокий, с хрипотцой курильщика голос запомнился ей на всю оставшуюся жизнь, хоть его обладатель и умер вскоре от рака, тогда ещё не имевшего литерной приставки.
Рената обернулась к двойным пластиковым дверям с мутным витражом, пропускавшим лишь свет, и увидела широкий силуэт. И, не веря в происходящее, замерла. Она помнила всё, что Кирилл скажет ей сейчас о долге, о боевом братстве, о том, что не может остаться, но непременно вернётся. И переживать всё заново ей хотелось меньше всего на свете…
Ординатор… Выйти…
Но руки сами толкнули створчатые двери – увидеть, хотя бы просто увидеть его! Из высокого коридорного окна напротив в глаза ударил яркий свет – мартовский снег, ещё не почерневший, множил льющиеся на землю лучи.
Он стоял в центре коридора с букетиком хрупких подснежников. Дыхание прервалось. Когда-то она очень любила их, цветы обновлённой природы. Как раз до этого момента.
– Вообще, сюда нельзя, молодой человек!.. – хитро сощурился доктор, затянулся и выпустил дым в приоткрытое окно. – Как вы прошли?
– Там, где чёрт сломает ногу, – ВДВ найдёт дорогу, отец!.. – залихватски ответил Кирилл и, улыбаясь одними губами, шагнул к Ренате.
Позабыв себя, женщина – девушка! – ткнулась в широкую грудь, схватила его за отвороты кителя, вжалась, замерла… Его запах ударил в нос, и ноги едва не подкосились. Утром. Ещё утром она чувствовала его. Вдыхала, жила им, строя в голове несбыточные планы на мирное, послевоенное счастье.
Утром прошлой жизни…
– Я решил, Решка… – могучий голос слышался ещё мощнее, увереннее; по смуглому лицу хлынули слёзы.
Рената вжалась в него сильней, вросла, ногти болезненно впились в грубую синтетическую ткань только накануне разглаженного ею кителя. Она помнила, что Кирилл скажет сейчас. Каждое слово помнила всю жизнь после – жизнь одинокую, серую, холодную. Она не переубеждала его тогда, а покорно приняла выбор.
– Я написал рапорт. Меня комиссуют.
Какая-то неестественная, пустая тишина повисла в коридоре госпиталя. Казалось, такого от Кирилла не ожидали даже птицы за окном, даже