Русский бой на любки. Александр Шевцов (Андреев)
Читать онлайн книгу.
было, мой зятек попытался у меня в доме командовать. Пришлось пару раз стукнуть о дверной косяк. Теперь ведет себя тихо, уважает.
Зятька его я видел – тупая скотина килограмм под сто весом. Приезжал при мне только сажать или выкапывать картошку. Все время смотрел в сторону, словно нас с Поханей не было вовсе. Поханя звал его Центнером…
Но это к слову. А не к слову могу сказать, что очень скоро убедился, что старики могут швырять таких молодцов, как я, гораздо легче, чем мне подобные. И это означает, что побеждать в молодости так же, как сможешь побеждать в старости, означает нечто вполне определенное, вполне относящееся к настоящему бою. За этим нет никакой хитрости или языковой игры. Но это надо понять.
Вообще-то, Поханя относился ко мне как-то удивительно бережно. В отличие от всех дедов, у кого я учился до него. Те были порой просто звери. Первый из них, Дока, о котором я писал раньше как о Степаныче, просто издевался надо мной, придумывая, можно сказать, пытки. Лишь годы спустя, когда сам начал работать как прикладной психолог, я понял, насколько точен он был в своих действиях и насколько хорошо видел мой предел. Второй – Дядька – постоянно материл меня и бил костяшками пальцев по лбу. Причем, я ни разу не сумел увернуться, даже если он делал это десять раз подряд…
Поханя ни разу не причинил мне боли выше той, что естественно должна сопровождать какие-то приемы или броски. И он все время щадил меня как в бою, так и в беседе. И при этом он не уставал. Он будто бы вообще не уставал, хотя мы двигались с ним дни и ночи напролет.
Кстати, я тоже не уставал, пока был у него. Усталость, просто дикая, валящая с ног, обрушивалась на меня, когда я садился в поезд, возвращаясь домой. До дому мне было чуть больше двух часов, и я, кажется, ни разу не смог доехать до Иванова, не уснув. Хуже того, меня все время будили уже на вокзале, так крепко я спал. И потом я отсыпался еще сутки или двое.
Об этой странности любков я рассказываю потому, что она не случайна. Она каким-то образом вытекает из того первого ограничения, что Поханя назвал Земными любками. Объяснил он его, примерно, так:
– Если хочешь понять, как такой старый сморчок, как я, мог побить Центнера, ты должен будешь забыть всю свою хитрость.
– Какую хитрость? – вырвалось у меня. Я-то считал себя честным бойцом и даже гордился этим.
– Все бойцы – хитрецы! – ответил Поханя. – В этом суть бойца. Это не плохо, это даже необходимость. Просто это надо в себе рассмотреть.
Боец вынужден биться против человека из общества. Общество – хитрое, оно учит, как побеждать хитростью. Значит, надо хитрить самому, иначе не устоишь. Боец учится хитрости.
Но хитрость – это лопоть, одежки, которые одеваются поверх пельма, то есть разума. Ты должен это увидеть. Главное, увидеть, что под хитростью есть просто разумность. Вот её и надо у себя проверить в первую очередь. Для этого мы сначала будем учиться земным любкам…
Все это требует пояснений, но вкратце могу сказать: сначала мы учимся думать, а уж потом – хитрить. Думать же нас учит