Когда-то, много лет тому назад, я убила человека…

      Это произошло настолько давно, что я уже даже не могу вспомнить, кто это был: мужчина или женщина, молодой или старый, чужой или знакомый… И я совершенно ничего не помню о том, как это сделала. Но факт остается фактом: я кого-то убила, потом расчленила труп и спрятала – закопала в парке на детской площадке, под песочницей. Не знаю, сколько времени прошло с тех пор… Достаточно много для того, чтобы теперь не испытывать чувства вины за содеянное.

      Но сегодня, глядя из окна своей комнаты на играющих в песке детей, я вдруг с нарастающей паникой начала сознавать: вот именно сейчас кто-нибудь из них случайно обнаружит останки… Начнутся поиски убийцы, и улики обязательно приведут ко мне. В результате меня арестуют и посадят в тюрьму. Почему-то сильнее всего беспокоила именно неизбежность наказания, а не сам эпизод убийства.

      Спина и руки покрылись липким холодным потом, по всему телу пробежали мурашки, а в горле застрял тяжелый давящий ком, мешавший вдохнуть. Одна за другой подкатывались гигантские волны ужаса, в которых захлебывались и тонули доводы разума. Истошно вопивший от страха внутренний голос сводил на нет жалкие попытки сохранить спокойствие. Меня словно разрывало на две половины; они спорили и что-то друг другу доказывали…

      С одной стороны, вполне резонно предположить: поскольку за такое продолжительное время никто ничего не нашел, это убийство может сойти мне с рук. В конце концов, о нем знаю только я. Теперь главное – не поддаться панике и не выдать себя, несмотря на возникшее вдруг желание пойти в полицию и сдаться самой… С другой стороны, забыть об этом очень трудно, а подобное знание не дает жить полноценно и счастливо… Но мысль о том, что я могу оказаться в тюрьме, а точнее – получить по заслугам, просто невыносима! Нужно бежать и прятаться, немедленно!

      Дышать становилось всё труднее, словно кто-то сжал ребра, не позволяя легким наполняться. Вынуждая хватать воздух ртом, подобно рыбе, вырванной из привычного водного мира и выброшенной на берег. Страх заполнил каждую клетку тела, вытеснил остальные ощущения и стал просачиваться наружу через истончившуюся кожу. В какой-то момент показалось, будто в этой наполненной ужасом оболочке не осталось места и для души, которая вдруг начала медленно испаряться. Всё вокруг поплыло и закружилось, пол ушёл из-под ног. Кажется, я теряю сознание и падаю…

      Вздрогнув, я открыла глаза и увидела перед собой в неожиданно потемневшем стекле окна собственное отражение. Вместо своей комнаты я оказалась в купе поезда. Похоже, провалилась в сон, когда бессмысленно разглядывала мелькающие снаружи деревья…

      Сон! Один и тот же сон, повторяющийся с настойчивой периодичностью на протяжении последних двенадцати лет… В нём меняются только некоторые мелкие подробности, но суть остается